Работать я начал рано, с пятнадцати лет. В мою юность обязательным образованием была семилетка. Окончив семь классов, мои ровесники стремились на работу. Ведь недавно, десяток лет назад, окончилась война. В большинстве своем мы - безотцовщина. Можно ли придумать более оскорбительное для ребенка, для юноши ругательство? Мы невольно оказались как бы людьми второго сорта. Дети тех, кто не был на войне или вернулся с войны живым и здоровым, были, выходило, отцовщина, что значило - вроде бы умные, воспитанные, не опасные. А дети тех, кто голову сложил на полях сражений или вернулся домой израненным инвалидом и долго не прожил, - это само наказание: шпана, неслухи, отчаянные головушки. В какой-то степени это было правдой, матери-вдовы не всегда могли справиться с характерами сыновей, держать их в рамках. Отсюда и зародилось это отвратительное прозвище - безотцовщина.
Бывали случаи, когда ребятишки в кровь дрались с теми, кто называл их безотцовщиной. И выход этим детям Великой Победы оставался один - работать. Главное, работать, чтобы не оказаться по малолетке в тюряге. Главное, зарабатывать на жизнь. Не до жиру, как говорится, быть бы живу.
До приезда в Котовск я успел уже лет восемь поработать: в совхозе на лошадке, учеником токаря в автоколонне, транспортерщиком на зерновом элеваторе, после окончания школы киномехаников в г. Энгельсе - киномехаником передвижки, мастером по ремонту кинооборудования. Так что стаж работы имел. И высокую квалификацию киномеханика - ремонтного мастера первой категории. Меня с удовольствием взяли на работу во Дворец культуры сначала киномехаником, вскоре стал старшим киномехаником, затем инженером-техноруком.
Соответственно занимаемым должностям были и зарплаты - 62, 75, 85 рублей. Жена работала в городской библиотеке, зарплата сначала была 55 рублей, затем 62 рубля. Итого у нас получалось вначале на двоих 117 рублей. 20 из них отдавали за квартиру, на оставшиеся 97 рублей месяц жили. Трояк в день на двоих - и не балуйся, губки не дуй на большее. И это было еще терпимо, минимальная зарплата в то время равнялась 45 рублям. Цены были стабильными. Сейчас иногда рассказываю более молодым: есть у меня в кармане рубль, рыжий, так его называли тогда, захожу в какой-нибудь буфетик-кругляшечку. За рубль мне подают 150 г перцовки, кружку пива, котлетку с хлебом и конфету. А если у меня трояк в кармане, то вокруг меня уже друзья и подружки вьются. Молодые не верят: быть такого не может. Может, ребята, было именно так.
В то время Дворец культуры процветал. Он принадлежал заводу. Был ухожен, богато обставлен. Театральная студия, киностудия, много кружков взрослой и детской самодеятельности, технического творчества. С утра до поздней ночи ярко светились окна Дворца. Кино было у горожан в почете, спрос на него имелся немалый. Во Дворце культуры открыли Новый зал для показа широкоэкранных фильмов, киноаппаратуру установили новейшую: КПТ-4 (кинопректор театральный).
Из "Энциклопедии города Котовска" (Издательство "Тамбовский вестник", 2007 г.):
"Строительство здания Дворца культуры завода "Красный боевик" началось в 1930 году. Место было выбрано с таким расчетом, чтобы в дальнейшем заложить парк культуры с выходом к реке Цне. Строительство здания завершилось в 1934 году. Было построено самое большое культурно-просветительное учреждение не только в Тамбовской области, но и во всем Черноземье. Два зрительных зала на 1000 и 350 мест, оборудованные в то время современной киноаппаратурой, спортивный зал, множество комнат и кабинетов для различной творческой деятельности. В Котовск стали приезжать столичные знаменитости, давали концерты, ставились спектакли, оперы. Большое развитие получили художественная самодеятельность, народное и техническое творчество. В годы Великой Отечественной войны во Дворце культуры размещались два госпиталя."
В начале шестидесятых во Дворце культуры уже было четыре кинозала. Кино крутили иной раз во всех четырех залах: Большом, Новом, Малом (теперь он Голубой) и в Летнем кинотеатре. Бригада киномехаников была дружная, молодежная. Это З. Некрылова, В. Саломатина, Ю. Апанасов, М. Войтехович, В. Суханов, Е. Павлинов, В. Егоров, В. Гончаров, В. Парамонов. Порой крутили один и тот же фильм, например, в Большом зале и Летнем кинотеатре, перенося части кинофильма из одного зала в другой. Работали четко. По 12, а иной раз, когда кинофильм ходовой, и по 15 сеансов в день демонстрировали. Вечерами люди стояли толпами перед ДК в надежде достать билетик. Телевидение в то время еще не заполонило квартиры и комнаты, редко да редко у кого имелось. Вот народ и шел в кинозалы - посмотреть да пообщаться. И смотрели. И общались.
Парк культуры в выходные дни наполнялся и переполнялся празднично гуляющими людьми. Шли семьями, шли группками - это коллеги по работе, по учебе, мало было одиноко прогуливающихся.
В обязанности киномехаников входило, как говорят, крутить музыку в парке. Репродукторы-колокольчики с удовольствием пели голосами Э. Горовца, Г. Великановой, М. Кристаллинской, М. Магомаева и многих других исполнителей. Трансляцию радио прекращали, когда играл духовой оркестр.
Многолюдно бывало на берегу Цны (это в том месте, куда выводила центральная аллея парка): лодочная пристань, прыгательная вышка, буфет, где всегда были пиво и мороженое... Аттракционы... Просторный, на четыреста посадочных мест, Летний кинотеатр. Читальный и шахматный павильоны. По аллеям стояли скульптуры спортсменов. Много чего было сделано для отдыха людей, в основном тружеников градообразующего предприятия. Другие предприятия - заводы "Алмаз" и КЛКЗ - в ту пору находились в зачаточном состоянии.
В городе насчитывалось населения почти до сорока тысяч человек. Только на заводе пластмасс (ныне пороховой завод) работало свыше десяти тысяч рабочих, служащих, ИТР. Набирали силу заводы "Алмаз", КЛКЗ, ЖБИ-4, автоколонна-1805, СМУ-5. Не хватало рабочих рук. Заводы активно строили жилые дома для рабочих. В шестидесятые годы полностью отстраивались улицы Пионерская, Колхозная, Дружбы.
Одно из чудес, которые меня поражали чуть ли не на каждом шагу в городе - это было чудо всем чудам! - узкоколейная железная дорога, проложенная по улицам города. Самая настоящая. Действующая. Из ворот завода выползал паровозик размерами ну... с сегодняшний джип или чуточку побольше; он тащил небольшие платформы. Проходил по пустырю (ныне территория АТЦ завода), выходил на улицу Советскую и прямым ходом по левой стороне улицы (мимо дивизиона, старой больницы, аптеки) доходил, посвистывая именно по-паровозьи, до территории нынешнего автовокзала, и здесь, на большой площадке рабочие выгружали с платформ деревянный хлам. Хлам этот был хорошим топливным материалом, его тут же разбирали жители частного сектора на топку печей, ремонт полов или оград. Ребятишки, подвесив на шнурки магниты, вылавливали из опилок гвозди. Новые, маленькие и большие, которых не всегда-то сыщешь в магазинах. Если денек половит их парнишка парой магнитов с правой и левой руки, то домой идет с хорошим уловом, глядишь, килограмм, а то и больше гвоздей несет в хозяйство.
Напротив аптеки стояла разъездная стрелка, и паровозик от нее мог уйти вправо, по ветке, ведущей во двор ЖКО. Путь его лежал по месту, где сегодня стоит магазин "Умка", далее пустырь, улицу Октябрьскую пересекал в районе между рынком и домом № 8. ЖКО - это вспомогательный цех завода, и узкоколейкой туда доставляли бревна, доски и прочий строительный материал.
Город начинал строиться с узкоколеек. Протяженность их была довольно значительной. Самая длинная "железка" соединяла станцию Кондауровка с заводом. Это никак не меньше 15 км. И по ней шел основной поток материалов для строительства объектов завода. Другая дорога соединяла стройку с кирпичным заводом, и по ней гнали кирпич для строящегося завода, для возведения домов в городе. Других подъездов к заводу и городу со стороны Тамбова не было, кроме узкоколейки со ст. Кондауровка. Это потом уже, позже проложили широкую колею и соединили сам завод и Котовск с Тамбовом. И много позже построили автодорогу Котовск-Тамбов. Узкоколейки выполнили свою миссию: завод и город поднялись. И к середине 60-х годов в них полностью отпала необходимость. К концу шестидесятых по городу уже не бегал, не попыхивал паром, не посвистывал паровозик. Эпоха менялась.
А мне до сих пор жаль, что не сообразили оставить небольшой участок узкой колеи в городе. И стоял бы на ней паровозик с платформами. С этого же начался город. Пусть было бы у нас некое подобие музея под открытым небом. Это ведь он, труженик-паровозик, своим упорством заложил основу завода и города. И, конечно, люди. Те, которые грузили, везли, выгружали стройматериалы, которые укладывали кирпичи и лес в будущие корпуса завода и будущие жилые дома.
Нужен городу такой музей и тут же памятник первостроителям.
(Продолжение следует).
