Пока мы живы – наш долг хранить и передавать следующим поколениям память о мужестве защитников Отечества
Победный помню сорок пятый,
Последний бой, Рейхстаг в дыму.
Разгромлен супостат проклятый
Всё вижу, будто наяву.
Так уж устроен человек – непременным условием его жизни является стремление проникнуть в неизведанное. Это всесильное любопытство – начальная точка прогресса. Конечной точки не будет. Вечными останутся стремление знать, любить и бороться. Вечной будет история – наука, которую можно понять умом, но которую надо постигнуть и сердцем, потому что история человечества – это история каждого человека.
Время не властно
Шестьдесят девять лет прошло… Шестьдесят девять. Война постепенно уходит в прошлое, становится страницей истории. Но мы вновь и вновь вспоминаем о ней. Память – это такая властная сила, что ей не прикажешь. Она остаётся в сердцах ветеранов, вдов, детей, в сердцах тех, кто не щадя своей жизни защищал Родину.
Пройден большой и трудный путь. Если бы все траншеи, окопы, ходы сообщения войны соединить в одну прямую линию, она опоясала бы весь земной шар по экватору.
Даже один бой оставляет на сердце солдата незаживающую рану, врывается в мирные сны. А боёв было много – сотни, тысячи… Война длилась 1418 дней, 20 миллионов погибших. Это значит 14 тысяч убитых ежедневно, 600 человек в час, 10 – каждую минуту. Чем измерить человеческое горе, определить меру героизма?
Всё может родная Земля! Накормить хлебом, напоить из своих родников, удивить красотой. Вот только защитить сама себя она не может. Эта великая миссия была возложена на солдат Великой Отечественной войны.
Ясным небом, счастливым детством мы обязаны защитникам Родины. Тем, кто пал в бою, был замучен в концлагерях, тем, у кого война отняла близких и друзей, кто трудился в тылу. Пока мы живы - наш долг хранить и передавать следующим поколениям память о мужестве защитников Отечества.
Из воспоминаний ветеранов Великой Отечественной войны посёлка Чакинский Сельхозтехникум.
Была война
Владимир Евдокимович Бывшев:
- После окончания военно-ветеринарной академии в 1940 году я был послан продолжать службу на Дальнем Востоке, в район озера Хасан. С начала войны по тревоге мы вышли на границу, Маньчжурия в то время окупировалась японцами. Мы всегда слушали радио, которое сообщало, что немцы продвигаются вглубь нашей страны, бомбят города, сёла, уничтожают людей. Японцы проходят по границе, показывают на шею, что скоро Вам будет конец. В душе большая тревога за Родину, за судьбы людей, оказавшихся в этом водовороте. Примерно в конце октября 1941 года я был командирован во вновь формируемую дивизию 415 СД старшим врачом. Первого ноября выехали на фронт для защиты Москвы. В городе уже сооружались различные укрепления, завалы, противотанковые рвы. Под Москву мы прибыли 13 ноября 1941 года. При соприкосновении с противником разгорались ожесточённые бои, враг и наши части несли большие потери, на третий день вышло из строя почти половина личного состава подразделений, полков и дивизий. Было что-то ужасное, в санроту полка прибывали раненые солдаты, слышан был стон, крик. Но враг был остановлен.
Стояли сильные морозы, доходившие до 35-40 градусов, наши солдаты и офицеры были хорошо одеты – шапки-ушанки, валенки, фуфайки, шинели и рукавицы. Пятого декабря 1941 года дивизия и вся армия пошла в наступление, было захвачено много пленных немцев. На голове противника – пилотки, одеты в шинели, а на ногах кожаные сапоги.
При отступлении немцы дотла сжигали сёла, деревни, города, оставляли только выжженную землю. Специально для этого они выделяли факельщиков, и в вечернее время было видно сплошное зарево.
С 1942 года я служил в 121-й гвардейской дивизии в должности ветеринарного врача. Автотранспорта в частях почти не было, поэтому во время войны лошадь была основной тягой по перевозке боевой техники и орудий. В мои обязанности входило руководство ветеринарной службой, а главное – поддержание лошадей в надлежащей упитанности, эта задача была одной из самых трудных, так как снабжение было плохое, приходилось выискивать ресурсы на местах. Помню, находясь в обороне под городом Мценском, Орловской области, солдаты ходили на нейтральную полосу и косили рожь, рискуя своей жизнью, и кормили этим лошадей. Большая работа проводилась по сохранности конского поголовья. Солдаты делали укрытия не только для себя, но и для лошадей в виде траншеи в листовой местности с перекрытием в один-два наката. О боевой готовности лошадей дивизии можно было судить по такому случаю. Был дан приказ после освобождения города Ровно передислоцировать дивизию в район Луцка, этот переход был совершён в течение суток со всей техникой на расстоянии 100 км.
Берегите мир
Владимир Фёдорович Жуков:
- Как Вы уже знаете, 21 июня 1941 года на нас вероломно напали немецко-фашистские захватчики. Мои братья, отец и я пошли в партизанский отряд. Мы выполняли задания, какие были поручены – взрывали мосты, железные дороги, сжигали склады.
В 1943 году мы, партизаны, соединились с Красной Армией и погнали врага назад, освобождали Польшу (Варшаву), город Кенигсберг, брали Берлин. Там и окончили войну. Не дай Бог никому испытать, то что довелось нашему поколению. Я дважды был ранен. Помнится, во время разведки напали на немецкую засаду, где я был ранен, а лошадь подо мной была убита.
Во время боя в Берлине мне поручили дать связь. Был очень трудный бой, я шёл с катушкой на спине, пули свистели вокруг, попадали в аппаратуру. Но остался жив, каким чудом – не знаю.
Во время освобождения Польши нашей роте было поручено взять сопку. Задание было выполнено, но в живых осталось только 9 человек. Сколько жизней унесла проклятая война. Берегите мир, как святыню!
Взятие Кенигсберга
Александр Иванович Юрасов:
- Шёл январь 1945 года. Войска третьего Белорусского фронта подошли вплотную к городу Восточной Пруссиии – Кенигсбергу. Войска одиннадцатой Армии, в которой я служил, готовились к последнему штурму города. Кенигсберг был подготовлен к длительной обороне. Подземные склады и заводы были хорошо снабжены боеприпасами и продуктами питания, на случай полного окружения города. Фашистское командование понимало, что с потерей Кенигсберга, они потеряют и Германию. Для успешного штурма нашим командованием был изготовлен макет города-крепости в масштабе 1:3000, на нём отрабатывалось взаимодействие различных родов войск. Я, как командир зенитно-пулемётного взвода, получил задание – в период наступления охранять от воздушных налётов штаб 84-й стрелковой дивизии. Штурм начался 6 апреля в 5 утра. В течение двух часов наша артиллерия проводила мощную артподготовку. Волна за волной в немецкую сторону летела наша авиация, нанося бомбовый удар по опорным пунктам противника. Враг упорно сопротивлялся. Немецкая авиация в воздухе не появлялась и была дана команда – зенитные пулемёты снять с машин и поставить на прямую наводку в подразделение пехоты. В первый день боя мы прошли 4-5 км, но не все фронты противника были уничтожены. Когда вступили в город, то он горел. В развалинах и пожаре трудно было ориентироваться, но солдаты продвигались всё дальше, уничтожая огневые точки врага. К 10 апреля бои прекратились. Город Кенигсберг капитулирован.
***
Пройдут годы, заживут раны, перекапаны будут вражьи могилы, застроятся пожарища, и многие события перепутаются в седых головах от частых воспоминаний. Одно останется неизменным – благородное чувство товарищества и любовь к Родине.
