Мы с супругой следим за своим здоровьем и каждый год ложимся в госпиталь на профилактику, чтобы вовремя вычислить и вычистить всякую злопакость. Если Сократ твердил: познай себя сам, то я - спасай себя сам. В обед добрая нянечка спросила:
– Вы новенькие?
– Новенькие, но старенькие.
У бывших сослуживцев – болячка на болячке, а аппетит – волчий, звон ложек, будто сабельный бой идёт. Дни покатились по накатанной. Анализы, завтрак, лекарства, капельницы, ванны, натирки, электрофорезы, магнитолечение, обход врача, обед, тихий час, ужин, лекарства, отход ко сну... красиво, но главное, чтоб приход был из него утром.
Врач, надув грушу тонометра, сказала:
– Давление 170/100. Дальнейшее промедление инсульту подобно.
Грянул надо мною гром, сверкнула молния. Потемнел белый свет. Вот и твоя ничтожная жизнь на финише. Интересно, сколько мне осталось?
– Хотите жить – пейте лекарства. Гипертония – тихий враг.
То, чего я так боялся и страшился, пришло ко мне. Теперь я не лирик, а химик .. Таблетки одно лечат, другое калечат.
- У вас холестерин 6,4. А это сужение сосудов и их закупорка. Инфаркт, инсульт...
Грянул надо мною гром, ударила молния прямо в макушку. Интересно, сколько мне осталось? Шарахнет и конец… Интересно, сколько мне осталось?
На следующий день с утра – УЗИ внутренних органов. Медсестра предупредила – с полным мочевым пузырем. Напился и пошёл.
Доктор долго водил своим прибором и диктовал медсестре загадочные слова. Это у них, видно, шифр такой, чтобы больные в обморок не падали.
– Неоднородное, 17, 87, эхогенное…34, 12…
– У вас на железе – новообразование неизвестной природы. И в печени – множественные очаговые поражения.
Треснул по лбу гром, в глазах – молния... Рак щитовидки! Метастазы, небось, по всем органам уже? А говорят, природа мудра, людей подводит к смерти, что и жить не хочется, а тут такой ужас, что волосы на лысине дыбом встают. Каждый час щупаю свою железу – болит, растёт? Интересно, сколько мне осталось? Но, странно, аппетит у нас с женой зверский, мечем всё подряд, может, симптом такой у тяжелобольных – перед смертью и не надышишься, и не наешься?
Эндокринолог посмотрел УЗИ и недовольно спросил:
– Вам сколько лет?
– Шестьдесят восемь.
– К нам надо после сорока уже идти. Памятью не страдаете? Ладно, на анализ ПСО. Вам сколько лет?
Это у него что-то с памятью.
– Шестьдесят восемь.
– Анализ бесплатный. С результатом – ко мне.
Сдал я кровь и жду приговора. Или пан, или пропал. Между капельницами – процедуры, электрические и магнитные. Крахмальная медсестра кладёт в гробницу и задвигает в могилу. Слава Богу, пока временно, на десять минут. Лежишь и с тобой два ужаса – то ли ты мумия Тутанхамона, то ли заживо погребённый Гоголь?
На УЗИ докторша водила-водила по шее, сначала диктовала шифры свои, как радистка Кэт, а потом отрытым текстом.
– Э, да у вас тут бляшки большие. 64 процента сонной артерии перекрыто. Необходима консультация сосудистого хирурга. Иначе – печальный итог человеческой жизни.
Как треснет гром прямо в темечко, и молния в глазах. Любой тромбик и – в гробик. Интересно, сколько мне осталось?
Подвёл я итог – три смертных приговора. И все обжалованию не подлежат даже в Верховный суд…
Раком проболел я ровно неделю, пришёл анализ: в норме моя железа. ЭКГ сердца у меня оказалась, как у тридцатилетнего. С такими сосудами – половина человечества.
Тучи рассеялись, засверкало солнце. Выписались мы, идём по вечернему Тамбову, кругом люди, реклама, фонари. Посмотрели друг на друга и покатились в таком гомерическом хохоте, все сосуды и опухоли чуть не полопались. А интересно, сколько нам осталось?
