Подводя итоги очередной уборочной кампании, мы, как правило, акцентируем внимание на двух её показателях – валовом сборе и урожайности, искренне радуясь успехам находящихся под рыночным прессом аграриев.
Однако, у «медали» этих побед, увы, есть и обратная, зачастую совсем не блестящая сторона. О том, какую цену приходится платить хлеборобам по сути даже не за урожайный, а за экономический успех сезона, мы сегодня и поговорим…
Дряхлеющая гордость
О завидной раритетности тамбовских черноземов сказано и написано очень много, и мы не будем повторяться. Напомним лишь расхожую фразу о том, что они, черноземы, - наше богатство.
Спорить с этим утверждением глупо, да и никто не собирается. Высокий природный потенциал тамбовской земли столетиями определял аграрный вектор развития губернии, а затем и области. Мы настолько привыкли почивать на черноземных «лаврах», что стали воспринимать их щедрость как нечто неистощимо вечное.
Меж тем два рыночных десятилетия нанесли земле-кормилице страшный удар, вынуждая специалистов все громче бить тревогу.
Во времена известного геолога и почвоведа Василия Докучаева, 100-150 лет назад (по меркам развития земли совсем недавно), основной показатель плодородия - гумус - находился на уровне 12-15 процентов. Сейчас же сила земли снизилась в три-пять раз! Гумуса в почве осталось всего 2-3, в исключительных случаях - 5 процентов.
Но и это еще не все… Мы ежегодно теряем не только гумус, а сам подвергающийся жестокой водной и ветровой эрозии почвенный покров. Главной причиной такой деградации специалисты называют неправильное управление агроландшафтами, приводящее к нарушению структуры посевных площадей и севооборотов, и, как следствие, - к чрезмерным нагрузкам на почву.
Удивительно, но, декларируя борьбу за повышение плодородия, мы ежегодно его, плодородие, понижаем, от сезона к сезону вынужденно повышая уровень затрат - за счет закупки минеральных удобрений и высокопродуктивных сортов - на производство сельхозпродукции.
Однако природу обмануть невозможно. Если в упомянутые выше времена Докучаева выращивали пшеницу с содержанием клейковины до 60(!) процентов, то сейчас высококачественным мы считаем зерно с 22-процентным уровнем клейковины.
Что это значит? А то, что современная пшеница по питательной ценности и по хлебопекарным свойствам в 3-4 раза хуже, чем та, которую пользовали наши предки.
В одной из статей автор, сравнивая почву XXI и XIX веков, провел впечатляющую аналогию: если земля докучаевского периода - это здоровый, полный сил мужик, то в настоящее время - тяжело больной, сохраняющий жизнь только благодаря ежегодным химическим «капельницам» человек.
И спорить с этим глупо. Впору задать любимый вопрос правдоискателей: «Кто виноват и что делать?»
В погоне за прибылью
В одном из стихотворений Владимира Высоцкого есть такие строчки: «Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей, на скаку не заметив, что рядом товарищей нет…». Слова вроде бы далекие от обсуждаемой проблемы. Однако только на первый взгляд.
Особенно если вспомнить, что главным товарищем аграриев в борьбе за урожай была и остается наука, то есть научно обоснованная система земледелия.
Мчась на всем рыночном «скаку», связь с ней, увы, не то чтобы потеряли, - заморозили многие трудовые коллективы. Не совсем, конечно, а в части соблюдения норм и требований к формированию севооборота.
Заморозили, уповая на упомянутую выше «капельницу» - минеральные удобрения. Однако они, как уже говорилось, не решают, а лишь временно купируют проблему снижения почвенного плодородия. Снижения, которое происходит, в том числе, и из-за структурных перекосов севооборотов коллективных и фермерских хозяйств. Происходит несмотря на то, что аграрии прекрасно знают: различные культуры по-разному влияют на процессы почвообразования и минерализации гумуса.
Как известно, наибольшие потери последнего наблюдаются под чистым паром и пропашными культурами (1,5-2,5 тонны на гектар), средние - под зерновыми и однолетними травами (0,4-1 тонна на гектар). А вот под многолетними травами содержание гумуса не просто не уменьшается, а даже увеличивается в среднем на 0,3-0,6 тонны на гектар.
В сбалансированной, обеспечивающей сохранение и воспроизводство плодородия почв структуре посевных площадей зерновые культуры не должны превышать 50, а пропашные - 10 процентов. Позволяющими восполнять потери органических веществ и биологического азота многолетними травами рекомендуется засевать 20-30 процентов севооборота.
На деле же с 1990 по 2013 годы в России (Тамбовщина не исключение) доля зерновых возросла с 54,3 до 60,5 процента, а пропашных - с 17,6 до 35 процентов. При этом площадь полей, занятых подсолнечником, втрое превысив допустимую норму, увеличилась в пять(!) раз, а насущно необходимых многолетних трав, наоборот, стало аж в семь(!) раз меньше - всего 2,5 процента.
В результате такого чудовищного дисбаланса потери гумуса в 100 - 200 раз превышают объемы его накопления.
Чтобы хоть как-то компенсировать огромные потери, почвоведы рекомендуют использовать растительные остатки убранных культур, солому, органические удобрения и сидератные культуры. Однако далеко не все хозяйства даже при большом желании могут претворить вышесказанное в жизнь: у кого-то комбайны не оборудованы измельчителями, а кому-то (и таких сегодня по причине закрытия животноводческих ферм много) попросту негде взять заветную органику, год от года становящуюся все большим дефицитом.
Вывод напрашивается сам собой: необходимо, отложив в сторону папку с экономическими расчетами, постепенно приводить структуру использования пахотных земель в соответствие с научно обоснованными нормами: сократить долю пропашных и отвести в севообороте должное место бобовым и зернобобовым культурам (их должно быть не менее 20-25 процентов). Логичной, не очень затратной и вполне оправданной на фоне нехватки органики выглядела бы замена как минимум половины чистых паров на сидеральные.
В Сампуре житье не худо?
- Не надо нам преподавать агрономический ликбез! – наверняка негодующе воскликнут, читая эти строки, руководители и специалисты-аграрии. - Мы и сами все прекрасно понимаем. А коль вы такие умные, подскажите, чем платить налоги и зарплату рабочим ежемесячно, да на какие «шиши» обновлять машинно-тракторный парк?..
Безусловно, основной причиной болезненного перекоса севооборотов стал фактор выживаемости - фактор экономический. Не многолетней же травой, несмотря на все ее полезные свойства, в самом деле выдавать зарплату или оплачивать приобретение ГСМ?
Однако и бесконечно отмахиваться от проблемы оскудения, одряхления наших черноземов нельзя. Дело попросту может кончиться тем, что возрастающие год от года затраты на поддержание плодородия (пресловутая капельница) сделают выращивание даже высокоприбыльных культур, таких, как подсолнечник, малорентабельным, а то и вовсе убыточным.
Не подумайте, что мы, по журналистской привычке, сгущаем краски. Практически все сказанное актуально и для нашего района. И завышенная доля чистых паров (17 процентов) и технических культур (23,9 процента), в которых, увы, преобладает именно подсолнечник (официально 17,9 процента, а фактически и того более), и дефицит органики, которой всерьез на постоянной основе занимаются лишь несколько хозяйств-лидеров, таких, как ОАО «Степное гнездо», СХПК «Борец» и ОАО «Сатинское». Список коллективов, практикующих сидеральные пары, и того короче.
На этом фоне доля многолетних трав в структуре сампурских сельхозугодий по мере увядания животноводства сократилась до 2-х, а однолетних - до 1,8 процента. Причем, опять же, произрастают они на полях лишь ряда сохранивших фермы хозяйств.
В погоне за пшенично-подсолнечной прибылью забыли и о горохе, посевы которого сейчас, правда, понемногу увеличиваются, но все еще составляют скромные 3,7 процента.
Представляя негативные последствия использования нерациональных схем, многие руководители упорно не хотят зреть истинное состояние своих сельхозугодий. Актуальными данными проведенных агрохимобследований почвы располагают лишь в ОАО «Степное гнездо», СХПК «Борец», ОАО «Сатинское», СХПК «Искра», ООО «Агротехнологии» и КФХ Старостина, к которым вот-вот присоединятся ОАО «Серединовское», КФХ Арутюняна и КФХ «Крутая Вершина».
Меж тем эти обследования, помимо всего прочего, во многих случаях выявили недостаток такого важного макроэлемента, как сера, влияющего на окислительно-восстановительные процессы, синтез хлорофилла. При ее нехватке хуже усваиваются азотно-калийные удобрения, снижается деятельность клубеньковых бактерий и качество продукции в целом. Серная «дистрофия» чревата слабой устойчивостью растений к засухе, низким температурам и болезням.
Бегло познакомившись с недавно проведенными итогами агрохимобследования одного из хозяйств, мы увидели то, что, собственно, и ожидали увидеть: лишь чуть более 24 процентов его пахотных земель содержали количество гумуса, соответствующее определению «среднее». В 70 процентах оно оказалось низким, а почти в 6 - очень низким.
На 85 процентах угодий беспристрастные приборы зафиксировали серьезный недостаток упомянутой выше серы.
Нужны ли к приведенным фактам комментарии? Думается, нет. Нужны воля и тонкий расчет. Нужен взгляд, устремленный дальше одного урожайного отрезка. Нужна такая работа с землей, которая не подходит под формулу «После нас хоть потоп».
