Проливной дождь. Несколько дней нет просвета. Хочется солнца, тепла, а вместе с ними и какой-то бесшабашной радости. Цветы в саду от сильных ударов дождя всё ниже наклоняют свои головки к земле, как бы спрашивая у неё: «А это когда-нибудь закончится?»...
Жидкая грязь разлетается во все стороны от льющихся с неба водяных струй. Аниська, тихонько пробираясь к порогу, чтобы не поскользнуться, вслух поругивает «всех чертей», которые, по её разумению, послали такой ливень. Проходя мимо бочки, в которой теперь с верхом было воды, Аниська всё-таки поскользнулась и, ухватившись за её край, с лихвой окатила себя водой. Придя в себя от неожиданности, она вначале не сообразила, что делать, и какое-то время стояла, оглядывая свои и так мокрые одежды, но потом побежала в дом, уже не боясь упасть.
Барыня Мария Николаевна, наблюдавшая за всем этим из окна, встретила Аниську на веранде и сочувственно покачала головой: «Эх, Анисья, ну вечно ты в какую-нибудь историю попадёшь, ну мёдом тебя не корми!». Аниська весело рассмеялась, тем смехом, каким могла смеяться лишь она одна: весело, искренне.
«Да вот, барыня, такая я непутёвая, а ведь стараюсь, чтоб всё правильно было, как у людей умных, даже шла тихохонько под таким дождём, чтоб не упасть, ан нет, бочка эта неразумная на дороге попалась… Вот я из-за неё в таком глупом положении и оказалась!».
Теперь смеялись обе – барыня и служанка-подросток.
«Ну, совсем вымокла», - проговорила барыня.
«Ну и ладненько, не помирать!» - всё так же смеялась девочка. Я ведь прибежала по указу барина. Он просил передать, что по делам уехал в город срочно и с обедом просил не беспокоиться».
«Да как же так не беспокоиться?.. Аннушка такую славную кулебяку приготовила…».
«Да не расстраивайтесь Вы, барынька, приедет Пётр Васильевич к вечеру-то, приедет». «Ну да, ну да, приедет… Только ты не уходи, подожди. - Барыня ушла в комнаты и тут же вернулась. - Я хотела к празднику тебе подарить, да вот случай представился, примерь!». Барыня принесла кучу нарядов, тех, которые ей были уже маловаты или вышли из моды. Аниська была на седьмом небе от счастья: «Это все мне?» - «Примеряй!».
Девочка выхватила необыкновенной, как ей казалось, красоты кофточку. Бледно-розовый шифон и огромный кружевной воротник, спускавшийся с плеч. Красота невообразимая! Тут же сбросив с себя мокрые одежды, Аниська надела кофту. «Ой, как-то не красивая я в ней, да барыня?».
«Нет, Анисья, просто всё должно быть по размеру и к лицу. Ведь и я иной раз думаю: ну вот в этом платье буду, как королева. А одену, ну и ничего особенного, только к обеду и можно выйти. А бывает, простую кофточку оденешь - и так хороша! И цветом и по фигуре, что и не ожидаешь!.. А ну-ка, одень вот эту…» - и показала Аниське на зелёненькую неброскую блузку. Аниська с нетерпением влезла в наряд. Барыня расправила кофточку, застегнула пуговки сзади, завязала ленточки, поправила воротничок. «Ну, смотрись» - и подтолкнула Аниську к зеркалу. Наряд сидел как влитой, подчеркивая аккуратную Аниськину фигурку. Девочка сама удивилась такой перемене - а ведь кофточка как будто самая простая, а так хорошо ей в ней, что и на праздник не стыдно выйти.
«Ты видишь, какая красота! - Барыня любовалась девочкой-подростком. - И запомни, когда вырастешь и будешь наряды сама себе подбирать, смотри, как на тебе вещь сидит и как ты в ней будешь выглядеть, чтоб люди тебе говорили: «Ну Анисья, хороша так хороша». Ты в этом наряде, как королевна. А не так, чтобы потеряться за платьем и чтоб не слышать: «кофточка красивая» - и не более».
«Поняла», – сказала Аниська. И потом, уже будучи взрослой, она помнила эти первые женские уроки от барыни Марии Николаевны.
Ливень потихоньку прекращался, воздух наполнился свежей прохладой. Все помаленьку начали выбираться из своих укрытий. Кошка Малышка осторожно высунула голову из-под крыльца, пёс Бродяга неторопливо выползал из-за стога сена.
Аниська радостная бежала домой, как-никак барыня кофточку подарила! Хоть семья Аниськи из бедняков, бабуня старается одевать её хорошо. Но не всегда получается, поэтому то старые вещи расставит, чтобы по размеру пришлись, то люди какие побогаче подарят чего. Забежав в избу и не снимая обувки, Аниська побежала хвастаться обновкой перед бабушкой и братом Гришкой.
«Глядите, что мне барыня Мария Николаевна подарила», - весело хвасталась Аниська.
«Погоди, не до тебя сейчас, - проворчала бабуня. – Видишь, Гришка с зубом мается, орёт и орёт, как резаный, сил моих больше нету...»
«Бабуууууунь, - жалобно протянул Гришка. - Лекаря позови, а то ей-Богу загнусь…». Семилетний Гришка смешно покачивал головой и с силой прижимал кулачки к щекам.
«Ох, ладно, пойду и правда дойду до Никитича, а то, чую, это я скоро загнусь, - тяжело вздыхая, она поднялась со скамейки и, надев свой выгоревший от солнца платок, вышла из избы.
«Аниська, Аниська, ну сделай что-нибудь, ну помоги», - почти воя, попросил брат.
«Господи, а то и вправду помрет, - подумала Анисья, - и лекарь не успеет»… «Сейчас, что-нибудь придумаем, - с этими словами глаза девочки загорелись, как угольки в костре, и, метнувшись в чулан, она принесла тоненькую верёвочку. - Ну, Гришка, дёргать будем!».
«Неееет!- Заорал мальчик и побежал в дальний угол избы, - не подходи, не подходи!»
«Ну и не надо, - обиженно проговорила Аниська и бросила верёвочку на скамейку, - я-то тебе помочь хочу, а ты «не надо, не подходи», ну и майся теперь сам со своим зубом».
«Ладноооо, - потупив глаза, промычал брат, - дёргать, так дёргать!»
Аниська весело всплеснула руками, подняла ниточку и, подскочив к брату, завязала ему больной зуб. Затем она подошла к двери и крепко привязала верёвочку к ручке.
«Готов?» - так просто, для виду, спросила девочка. Брат неопределённо кивнул.
Распахнулась дверь, на пороге стояли Никитич и бабушка.
«Ну вот и всё, до свиданьица», - смеясь, проговорила Аниська. Злополучный зуб висел на ниточке на ручке у двери.
«Да… - почесав затылок, проговорил добродушный Никитич. - Молодец, Анисья. Смена мне подрастает».
Гришка уже успокоился и разглядывал свой зуб. «Ты не ругайся, Никитич, что я тебя зазря побеспокоила», - извинялась бабушка.
«Ничего, не беспокойся, ты-то сама как не догадалась зуб ему дёрнуть?»
«Да ведь он кричал, как умирать собрался, я и подойти боялась».
«Ну ладно, до свидания». Никитич ушел.
Тут, наконец-то успокоившись, бабуня посмотрела на Аниську: «Аниська, а ты ведь какая красавица в этой кофте-то». Аниська зарделась от смущения. Она вспомнила слова Марии Николаевны.
