Лента новостей
Общество26 мая 2021, 13:00

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны

Фото: архив Владимира Дьячкова
Фото: архив Владимира Дьячкова

Война закончилась 76 лет назад, но подробности тех страшных дней ещё отрывают нам различные источники. Например, личная переписка времён войны.

Через руки тамбовского историка Владимира Дьячкова прошли десятки тысяч таких документов, они изучены и изданы. Но появляются новые – их передают из личных архивов, из фондов различных организаций.

Сейчас исследователем собрано порядка 700 новых писем и страниц дневников, которые ещё предстоит издать.

– Есть документы поистине уникальные, – делится находками Владимир Дьячков. – Например, письма, которые рассказывают о последних днях жизни молодого бойца, уроженца города Рассказово, Виктора Виданского в харьковском госпитале, куда он был доставлен после пулевого ранения в голову.

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны

На фото часть письма медсестры Харьковского госпиталя отцу солдата Виктора Виданского в Рассказово

Эти несколько писем написала в Рассказово отцу 18-летнего солдата госпитальная няня. В первом она просит разрешения забрать мальчика из казенного учреждения к себе домой и выходить: «Я полюбила его как родного, но ничем не могу помочь, кроме как своим уходом за ним. Он чувствует себя неважно, но он поправится, такие, как ваш сын, ещё нужны нашему государству, а особенно, матери и отцу». Но уже спустя несколько дней харьковчанка отправляет другое полное скорби известие о кончине её подопечного: «Дорогая семья, мне очень горько писать эту открытку за Вашего и моего горячо любимого Витю, что прежде времени смерть забрала его, не перенёс операции… Я не могу своей скорби вам передать, как мне его жаль…»

Судьба военных писем

За годы исследовательской работы Владимира Дьячкова издано несколько книг, отмеченных высокими наградами. Например, сборник «Письма Великой Отечественной войны» (12+) получил диплом и премию Росархива и Российской Академии наук.

Глядя на изданные тома, кажется, что писем сохранилось очень много. На самом деле это малая уцелевшая часть того, что написано людьми.

– По каким-то суеверным соображениям письма тех, кто вернулся с войны, родственники не хранили, – объясняет Владимир Дьячков, – Жив, и, слава Богу! А переписку надо непременно сжечь... Этот факт даже на примере моей семьи можно проследить: мать и её брат были на фронте, воевали отец, его брат с сестрой, дед. Вшестером они, наверное, написали сотни писем, но не осталось ни одного. Да, бывает, конечно, что письма берегут, но в моей практике это большая редкость.

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны

На фото: Старшина Александр Косенков. 21 ноября 1943 год 2-й Прибалтийский фронт

Поэтому сохранившиеся письма с фронта в подавляющем большинстве принадлежат авторству людей погибших. У сообщений, которые отправляли из тыла на фронт, судьба не менее сложная.

По словам Владимира Дьячкова, в Тамбовской области 58 процентов из тех, кто был призван, – погибли. Соответственно, и письмо пропадало вместе с солдатом. Если он оставался жив, и шёл дальше, в походных условиях войны исписанный треугольник бумаги сохранить было крайне трудно.

Записки первых дней войны – самые пронзительные

«Мама, гонют нас на фронт… Мама, мы все в войну родились, в войну мы и помрём...», – писал один из пятерых братьев Кошелевых домой в рассказовское село в июне 41-го года.

– Письма первых дней войны самые пронзительные, – рассказывает Владимир Дьячков. – По словам моего прошедшего всю войну отца, тогда это была «страна, бегущая на Восток». И всё смятение и даже трагическое предчувствие своей судьбы звучат, в частности, в письмах этого человека. Такие строчки могли появиться только в начале войны, пока ещё не окрепла военная цензура. Потом уже часть писем изымалась из-за недопустимого содержания.

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны

На фото: отрывок молитвенного письма матери сыну Никитину Валерьяну

У цензуры, по словам исследователя, были объективные причины. В условиях войны переписка могла попасть к врагу, а значит, не должна была содержать каких-либо фактических данных – точных мест боевых действий, описания видов вооружения, номеров и названий войсковых соединений, имён и званий командиров. А ещё нужно было крепить дух людей, и, конечно, личная переписка играла здесь огромную роль.

Уже позже, пытаясь рассказать близким, где воюют их фронтовики, авторы говорили иносказательно, намеками объясняли адресату своё местонахождение. А если всё-таки указывали город или местность, в письмах мы уже видим эти названия зачёркнутыми и вымаранными цензорами.

Вам страшна пуля, а нам страшен голод

Самые разные письма исследуют историки. Это и личная переписка, и весточки от девушек-комсомолок бойцам, благодарности за помощь фронту или подарки красноармейцам, обращения к представителям власти и в партийные органы. Пронзительными голосами звучат в этом хоре письма-жалобы о бедственном положении в тылу семей фронтовиков.

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны

Одно из таких писем от своей младшей сестры получил в 43-м году будущий герой Советского Союза лётчик Александр Фролов из Мичуринска.

«Здравствуй, Саша! В первых строках нашего письма мы тебе сообщаем, что живы и здоровы. Саша, сейчас мы очень голодуем. Саша, я начинаю учиться лучше и даю тебе честное слово, что я буду учиться только на «хорошо и отлично»… Саша, Вам страшна пуля, а нам страшен голод. Саша, не можете ли вы прислать записку, чтобы нам выдали хлеб?..»

– Каждое письмо, дневник по своему уникальны, – говорит учёный, – Они лучше любого художественного произведения показывают судьбу и настроение человека, реальность и нерв времени…

Тамбовский историк Владимир Дьячков собрал более 700 новых писем времён войны
Автор:Ольга Варламова