Люсьена воевала в рядах Казачьего Союза «Область Войска Донского», прошла Иловайский и Дебальцевский котёл. Девушка рассказала о событиях восьмилетней давности и о том, что было после:
— 8 лет назад моя жизнь перевернулась, целиком и полностью. Когда начинались события на Майдане, сначала мы просто не обращали внимания, как на любой другой митинг. Потому что мы привыкли ещё с 2004 года, после «Оранжевой революции». Но когда начались на Майдане массовые расстрелы, начали жечь наш «Омон». Кардинально и быстро начали происходить события — бедная Одесса (я помню тогда всю ночь не спала, следила, что там происходило, и плакала), расстрелы людей в Краматорске, авианалёт в Луганске — именно он в моём сознании уже поставил финальную точку, что пора вставать. И я ушла в ополчение. Чудом не попала в аэропорт, там тогда шли очень серьёзные бои. Парни из моего подразделения, кто туда попал в те дни, больше не вернулись…
Потом интенсивные тренировки и подготовка. А в это время постоянные бомбёжки со стороны Украины. Гибли люди, самое страшное, гибли маленькие дети. Иловайский котёл. п.Грабское, ни я, ни один из тех, кто там был, никогда этого не забудет. На нас наступали танками с трёх направлений. Помню, это было 13 августа 2014-го. Для нас это памятный день и второй День рождения для тех, кто выжил. Я видела в бинокль украинского солдата в натовской каске. До сих пор эта картина перед глазами. Начался бой, мы ещё перекликались, потом было 3 выстрела из танка, а потом гробовая тишина, мы не слышали никого из наших ребят… Это была самая короткая и жуткая тишина. До тех пор пока не услышали выстрел из танка. Мы тогда только 4 человека остались в окопах. На нас шёл танк, из тяжёлого на 4 человек было 4 автомата и один ПТР (противотанковое ружьё), всё никак не получалось в него попасть, а он лупил со страшной силой, но благо не видел нас из-за небольшой травки перед окопом. Он думал, что огонь ведётся из дома стоявшего позади нас. Помню ещё утром на балкончик выходила женщина, вешала сушить простынь. Она осталась жива, уже тогда все привыкли — начинается обстрелы, сразу в подвал. Наконец-то мы попали в танк и у него заклинило башню, вышла БМП и оттащила назад. Мы в это время успели отойти за дом, где увидели наших ребят, почти все контуженные, раненые… Были и потери. Из 33 человек вышло 27. К нам пришли на помощь ещё несколько человек из смежного подразделения. И был бой, страшный бой. Были минуты, когда мы все думали, что это конец. Помню, как наши парни запели «Катюшу». Бабушку, местную жительницу, которая вовремя ушла из своего дома и пришла к нам в соседний дом (потом, когда Иловайск был освобождён, мы к ней ездили в гости, привозили гостинцы, уголь). Помню маленького перепуганного котёнка. Так хотела его забрать в последний момент, когда нам скомандовали отходить, он куда-то убежал. Мы долго не отходили, учитывая, что БК (боекомплекты), были взорваны, долго держались, ждали помощи. К нам на помощь выехали ребята на гражданском автобусе, но не доехали они до нас. Вышел на встречу танк и… некому было к нам приходить. И так получилось, что выстрел из украинского танка, пробил нам путь. Сделал большую дыру среди сарайчиков. И когда нам по рации сказали, помощи не будет, отходите. Я не помню как, но к нам прорвалась одна машина, которая как раз и забрала тяжело раненых. А все с лёгкими ранениями и контузией выходили посадками. Только прошли небольшой квадрат, его сразу накрыли, ещё квадрат, снова. Выходили несколько часов, и связи не было уже, да и нельзя было в момент отхода… Мы вышли, нас уже, правда, похоронили. Но вышли. Очень много наших ребят и девчонок погибло в этой войне. Очень много мирных жителей и особенно детей. Но тогда дальше никто не пошёл, отбили Иловайск и начались Минские соглашения (которые соблюдались, наверное, от силы неделю, потому как ВСУ тогда здорово досталось, было много пленных, техники брошенной, кто сдавался) и буквально через некоторое время снова обстрелы по всем направлениям. И почти каждый день, раненые, убитые не только среди ополчения, но и жертвы среди мирного населения). Потом был Дебальцевский котёл. Февраль 2015-го. Снова бой. Снова мы хоронили мирных своих товарищей. Ещё мальчишек совсем. Потом ранение, выезд в Россию, ненадолго. Но волею судьбы, пришлось, как видите, задержаться.
Люсьена и после хотела отправиться на защиту своей Родины. Но в её жизни появился долгожданный ребёнок — и внёс коррективы в планы. Но душой она сейчас там, вместе с российскими солдатами.
— Когда Владимир Владимирович, объявил о признании ЛДНР, я плакала, честно, бежали мурашки по телу и слёзы. Но всё равно было напряжение. Какую цену ещё заплатит Донбасс за долгожданное признание? Потому как только признали, понеслись снова обстрелы с ещё большей силой. Я думала, что всё, не будет моей Родины. Но спасибо России за то, что заступилась за Донбасс. Знаю, как нашим ребятам там тяжело не понаслышке. И хотела их как-то поддержать, чтобы они знали, что мы в них верим, верим в Россию, а это немаловажно сейчас.
Чтобы подбодрить тех, кто сейчас участвует в спецоперации, Люсьена и организовала флешмоб. Создала чат: люди откликнулись, вышли и спели все вместе гимн. Девушка подчёркивает, что очень важно сейчас, когда вокруг столько несправедливых нападок, верить в Россию, в российских ребят.
— Сейчас в интернете очень, откровенно говоря, слишком много дезинформации (фейков, молодёжным языком), которая в корне меняет весь ход событий 8 лет. Судя по высказываниям звёзд, ведущих, артистов, кажется, что эти 8 лет все забыли. Забыли, что братьев и сестёр убивали всё это время. Кстати, этому поспособствовала хорошо и западная пропаганда. Соответственно, люди паникуют, не знают правды и делают не совсем правильные выводы о действиях нашего президента. Поэтому, безусловно, когда ребята сейчас на чужой территории пытаются облагоразумить нацистский режим, а в спину им не кричат слова поддержи, такие акции нужно обязательно проводить.