Лента новостей
Статья8 декабря 2010, 16:19

Судьба писателя

Борису Константиновичу Панову 9 декабря исполнилось бы 87 лет.

"...Неожиданно, через целые полвека, как вчерашнее, увиделось, что мелькнуло перед тем, как его накрыло черным в сорок первом, - синий Дон, понтонная переправа, плотно запрудивший ее голодно мычащий скот и они, безоружные красноармейцы, назначенные их же молодым, расторопным и не знающим покоя лейтенантиком регулировать движение на переправе. Из-под солнца вывернулся круто взявший вниз, покрывающий все чужим, стонущим ревом самолет. Взвились высоченные столбы воды. Его плотной силой подшвырнуло вверх, и через мгновенье он барахтался, тонул в пузырчатой воде возле самого понтона..."

ЭТО НЕ ВЫДУМАННОЕ. Не услышанное из чужих уст. Это увиденное им самим. И пережитое. Что потом вошло в роман-трилогию "Посреди степей".

Писатель Борис Панов всегда в своем творчестве оставался убежденным реалистом, приверженцем внутреннего постулата: пиши только о том, что сам хорошо знаешь, увидел, прочувствовал. За долгую свою жизнь и первое, и второе, и третье довелось ему увидеть, познать, пропустить через мысли свои и сердце сполна. Может, страдания и есть основа, холст полотен художника?..

Не очень счастливым складывалось его детство в воронежском селе с необычным названием Елань-Колено. Воспитанием Бориса занимался отец, Константин Федорович, - почтовый служащий. А когда мальчишка после школы-семилетки стал учиться в Бутурлиновском технологическом техникуме, грянул достославный тридцать восьмой... По облыжному доносу взяли под арест Константина Федоровича, вместе с ним директора элеватора - нашли врагов народа. Та картина навсегда останется в памяти подростка, в одиночестве метавшегося по райцентру в беспамятстве от горя.

Зарешеченное оконце милицейской кутузки. За стеклом - сидящий на табуретке отец. Его лицо закрыто, залеплено полосками газеты, сквозь которые проступают багровые пятна. Кровь. Показания выбивались всю ночь. Борис Константинович потом - ни в анкетах, ни в автобиографии, ни при армейском призыве - не скрывал, что он сын репрессированного. Никогда. В отличие от многих иных сынов и дочерей, тщательно прятавших этот хмуро воспринимавшийся советскими кадровиками факт при поступлении в институт, устройстве на работу. Хотя Сталин и предостерег особо рьяных надзирателей: "Сын за отца не отвечает", все равно отвечали. До самой реабилитации родителей. Еще как отвечали: и карьерой, и талантом, а бывало и сломанной жизнью.

Он 18-летним ушел на фронт. И тот вражеский самолет, что заходил бомбить переправу из-под солнца, и контузия после взрыва, и возвращение в солдатский строй, и многое-многое другое - из военного бытия. В его очерках, первых рассказах, зрелых повестях, романе-эпопее и даже детективных произведениях (будут и такие) все зримо, достоверно, образно. Так, как умеет Панов!

С УДЬБА НЕ ПРЕКРАЩАЛА трепать его и в мирной жизни. Хотя, казалось бы, все в труде и быту сносно налаживалось. Начав писать, он быстро вырос "на гражданке" до редактора Глазковской - был такой район - газеты.

Появились, были с удовлетворением замечены коллегами и по достоинству отмечены читателями его первые публикации в "Тамбовской правде". Складывалась и личная жизнь: в семье родились, подрастали двое сыновей, Володя и Сережа. Бориса Константиновича переводили на укрепление газет уже в другие районы - Гавриловский, Шехманский, Сампурский. Но беда пришла, откуда не ждали: тяжело и надолго заболела, а затем и ушла из жизни жена-фронтовичка.

Те исследователи творчества Бориса Панова, которые по-разному - намеками, иносказательно, а иные и прямо в лоб - говорят о том, что, дескать, писатель поздно вышел на ли-тературную стезю, видимо, не знают или не хотят знать его печальные житейские обстоятельства. Но как их не знать?

Новым местом назначения Панова, ставшего уже маститым редактором, стал Мичуринский район, газета "Знамя Октября". Как свидетель, очевидец тех лет и как коллега Бори-са Константиновича по журналистике и редакторскому делу, заявляю со всей ответственностью: газету он сделал - конфетку! Какие прекрасные люди села жили на ее страницах! Какие неожиданные темы, подсказанные зоркими писательскими наблюдениями, раскрывались в статьях и репортажах корреспондентов! Когда кто-то жаловался на редакционной летучке, что, вот, мол, уж и писать у нас не о чем, редактор осаживал пессимиста по-своему. "Да? Не о чем? А вы завтра с утречка садитесь-ка в машину, прокатитесь по рай-ону, посмотрите, в какое время у нас открываются магазины, парикмахерские, столовые. Вовремя ли начинают работу бытовики, коммунальные конторы, почему там очереди?" И такие темы он выдавал "пачками". Газета и ее редактор были удостоены награды ВДНХ. О "Знамени Октября" московские телевизионщики сделали целый фильм "Сегодня в номере".

- Борис Константинович стал первым на Тамбовщине лауреатом премии Союза журналистов СССР - это было высочайшее отличие тех лет, - говорит секретарь областной журна-листской организации Григорий Сельцер, много лет возглавлявший сектор печати областного комитета партии. - Удостоен он был и звания лауреата премии имени первого редактора "Тамбовской правды" И.А. Гаврилова. А сколько вырастил Панов способной творческой молодежи!..

Да, стал известным профессиональным писателем бывший корреспондент "Знамени Октября" Василий Кравченко. В центральной газете "Советская культура" успешно работала еще одна пановская питомица - Галина Штейнберг. Прошли писательскую школу в "районке" многие другие ученики Бориса Константиновича, продолжив затем свой путь в раз-ных изданиях, вблизи и вдалеке от давшей им путевку в жизнь газеты "Знамя Октября".

А БОРИС ПАНОВ, у которого уже вышли тогда из печати в Воронежском издательстве первые сборники рассказов "Мартовским днем", "Невдалеке от дороги", повести "Хозяин", "Трудный год Владимира Туровцева", запросился у начальства после тридцати лет беспорочной редакторской службы на вольные хлеба - заниматься чисто писательским ремеслом, трудно сочетающимся с ежедневной газетной гонкой.

Просьбу Бориса Константиновича, человека, получившего к тому времени всесоюзную известность, (его вещи печатали "толстые" столичные журналы - "Москва", "Октябрь", "Журналист", его очерки выходили в "Советской России", воронежской "Коммуне", не говоря уже о родной "Тамбовке", где редкий месяц не появлялось творение Панова) уважили. Отпустили.

И он с головой погрузился в главную книгу свой жизни - роман "Посреди степей". Сыновья Бориса Константиновича тем временем прокладывали самостоятельный путь: Владимир окончил железнодорожный вуз, ВЗИИТ; Сергей - физтех МГУ. (Сыновья со своими семьями живут один в Мичуринске, другой в Москве. Сын москвича Сергея Борисовича Саша после института успешно продвинулся как программист-компьютерщик, ныне он работает в Америке во всемирно знаменитой корпорации "Майкрософт".)

Борису Константиновичу встретилась на жизненном пути в Мичуринске замечательная женщина, нежная его любовь и творческая муза - Ада Николаевна, старший преподаватель ботаники педагогического института. Почти сорок лет были они вместе. Неразлучно.

"Всю жизнь" неизменно в четыре-пять часов утра загорался огонек настольной лампы в комнате, ставшей рабочим кабинетом писателя. Он склонялся над белым листом бумаги. Творил. Трудился. Работал.

Память его хранила многое. Несчастного летчика-фронтовика, списанного подчистую, как "тронутого", но и после окончания войны каждую ночь охраняющего в своей деревне железнодорожный переезд от налетов фашистской авиации (рассказ "На переезде"). Председателя колхоза Прохора Ветрова (рассказ "Разные жизни") - не прототипа ли своего ро-весника, фронтовика Владимира Волкова, полвека стоявшего у руля мичуринского хозяйства "Путь Ленина", кавалера высочайших боевых и трудовых орденов? Героев "Посреди степей" - Чусова, Мирских, Букавина, Косарева.

Выходили в свет с помощью старых друзей, районной власти, областной писательской организации новые книги заслуженного работника культуры РСФСР, кавалера ордена Трудового Красного Знамени, прекрасного писателя и замечательного журналиста Бориса Константиновича Панова. И читатели с удовольствием погружались в новую узорчатую ткань его произведений, открывая страницы повестей, рассказов, историй, которые дышат чистой свежей живой жизнью, реальной, не вымышленной, правдивой, как белый свет. Как воздух, солнце и вода.

"Прошлое живет долго" - назвал Панов одну из своих последних книг. И у самого Бориса Константиновича сложилась долгая, честная и чистая жизнь патриарха тамбовской лите-ратуры. Настоящего человека!

Автор:Валерий Аршанский