Когда закончила 1 класс, началась война Родилась я 16 мая 1932 года в селе Васьковичи Почепского района Брянской области.
Отец Давыд Иванович - человек с юмором. Бывало, мать пошлёт звать его к ужину, выбежишь на улицу, смотришь: толпа народа - значит, отец там, рассказывает свои были-небылицы, а слушатели хохочут. Мать - Степанида Ивановна. Родители были рядовыми колхозниками, работали и в поле, и на скотном дворе. Отец еще почту разносил по домам. Я была младшей в семье. Старший брат Сергей с 1918 года, а сестра Анна с 1923-го. Окончив семь классов, она стала в школе учить детишек, потому что учителей не хватало.
Я закончила 1-й класс, и началась война. Село быстро опустело. Парней с 17 лет и мужчин до 49 лет взяли на фронт. Мы тоже проводили Сергея на войну. Помню, как рыдала мать, плакала сестра, каким суровым был отец. Остались старые и малые. Мы, дети, сначала не понимали, что война началась.
Когда фронт подступил ближе, правление колхоза приняло решение отдать по 40 соток жита на человека, лошадь на четыре двора и телегу.
Урожай в тот год собрали небывалый. Мы насыпали себе огромную яму ржи. Матушка-рожь и спасла нас в годы оккупации А хлеб из неё был мягкий, вкусный.
Немцы пришли к концу лета. В нашем селе боёв не было. А вот в колхозе «Житня» (7 км от нас) шёл бой. Когда гитлеровцы наступали, мы жили в подвале. Мне было 9 лет. Слышим, обсуждают: в Бохаричах немцы установили на мельнице пулемёт. Взрослые говорят: «Ну, теперь нам конец!» Вот тогда-то и стало страшно!
К вечеру, смотрим, катят на мотоциклах, остановились и кричат: «Партизаны! Партизаны!» Потом пошли по хатам, спрашивали яйца, поросёнка пристрелили. Идёт корова из стада - они поймали её. Один держит за рога, четверо доят - и тут же выпивают молоко. Часто так делали.
Ходили они в рваной форме. Собрали девчат постарше, как моя сестра, и заставили их стирать и латать одежду. Были среди них смелые девчонки, спрашивали: «Почему так плохо одеты?» Немец отвечал: «В Москве на параде будем в новой форме!»
Наш дом стоял отдельно. У нас было две хаты. В одной, которая получше, поселились два немца. На одном были погоны (наверное, офицер), другой ему прислуживал (скорее всего это был денщик). А под вязом в машине жил их врач.
Когда они уходили из дома, дверь закрывали на цепочку. Я иногда прокрадывалась в дом, подходила к столу, там в банке был сахарный песок, я его начинала лизать, а потом ровняла пальцем, чтобы не заметили. Однажды денщик застал меня за таким интересным делом, схватил за ухо, показывает: открывай рот. Я сахар проглотила, рот открыла: мол нет ничего. Он дал мне пинка, и я убежала. Конечно, страху натерпелась. А вот хлеб их был очень невкусный, пробовала. Я была смелая и везде совала свой нос.
Немцы установили на селе свою власть. Главный - бургомистр. Ему помогали полицаи и староста. У бургомистра было четверо сыновей, они служили в Красной Армии. Два сына погибли, а двое не вернулись домой после войны. Наверное, стыдно стало за отца.
Полицаи чувствовали себя хозяевами. У нас корову отобрали. Мы плакали, жалели свою кормилицу. Один из них стрелял при нас в хате. Моего дядю полицай убил.
По сёлам собрали парней, девчат, сестру тоже взяли, посадили в вагоны и отправили в Германию. По дороге, уже в поезде, они разломали пол вагона и самые смелые убежали. Среди них была и наша Анна. Она вернулась домой. А её подруга, учительница, всю войну работала в Германии, потом приехала, пожила недолго и умерла.
В Васьковичах было относительно тихо, а в других местах, рассказывали, детей в колодцы бросали, людей расстреливали.
Офицер говорил: «Война мне не нужна. У меня – дети». Каждое воскресенье немцы молились по-своему, а были дикари настоящие. Зима 41–42-го выдалась очень холодная. Они здорово мёрзли. По нашим сундукам лазили, шали брали, покрывались ими, обвязывались. Смешно было смотреть на них.
Сопротивление врагам было
Время от времени появлялись листовки, их расклеивали на видном месте, и люди узнавали о том, что происходило на фронте. Радовались успехам. Появлялась надежда: страх, несвобода, немцы, полицаи – это не навсегда.
Наше село находилось километрах в десяти от леса. В лесу и в близлежащих деревнях были партизаны. От нас тоже уходили к ним. Рассказывали, как партизаны напали на полицаев. Тех, кто сдался, оставили в живых, а остальных убили.
Через Васьковичи гитлеровцы шли на Москву – назад с «парада» не вернулись. В 1943 году, когда Красная Армия наступала, немцы, какие были в селе, сразу смылись. Сколько людей погибло! В каждый дом приносили похоронки. Не пришли с фронта мои двоюродные братья и родной брат Сергей.
После войны в селе поставили памятник погибшим. Очень много имён там написано.
Нас освободили в начале осени 43-го, сразу открыли школу, и ребятишки пошли учиться. А с весны и летом мы, дети, в колхозе работали. Поливали помидоры, пололи, тяпали, потом урожай снимали, колоски собирали, лён драли, сортировали зерно. Ох, и тяжёлая была сортировка! Двое её крутили. 40 соток картошки на своём огороде одна тяпала. Мать умерла в 45-ом. В 13 лет я стала хозяйкой в доме. Только хозяйке этой одеть было нечего: летом платье домотканное, а зимой дядина шуба до пят. Коноплю сеяли на масло и на полотно, из которого одежду шили. В конопле поветель росла, её рвали, сушили на корм корове. Много работы видели, но не унывали, жили дружно, весело, гармонист у нас хороший был.
В 1947 году был страшный голод. Засуха. С 40 соток я накопала три мешка картошки, Чего только не ели; и крапивную похлёбку, и щавелевую… выжили!
В 1955 году завербовалась на Урал, а попала в Ленинградскую область в Тесово 4. Сначала работала грузчиком. Мы разгружали машины и носили в магазин мешки с песком по 50 кг, цемент, брёвна, алебастру, известь. В Новгород тянули узкоколейку, там по двое подносили рельсы. Работала на бетономешалке. Когда выучилась на штукатура, жить стало легче.
Потом вышла замуж, родила сына. Но жизнь семейная не сложилась.
Через год встретила Сушкина Владимира, фронтовика, с орденом Красной Звезды на груди. Он с 1926 года. В войну прибавил себе 2 года, чтобы на фронт попасть, фашистов бить… Расписались. Приехала с мужем на его родину в село Фёдоровку Сосновского района Тамбовской области. Работала штукатуром, свинаркой, дояркой в родильном отделении. За труд я награждена орденом Трудовой Славы 3 степени, медалью «За доблестный труд».
Мне всегда хотелось поездить по стране. Я была в Архангельске, Актюбинске, Барнауле, Ленинграде, Москве, на Соловецких островах, на Азовском море . А еще мечтаю побывать на Сахалине!
У меня 4 детей. Они выросли и разлетелись кто куда, уже внуки создали семьи, появились правнуки. Мне дорога Фёдоровка: здесь у меня много друзей, любимый внук, здесь прошла почти вся моя жизнь. А родина так и осталась одна - Брянщина, Васьковичи… Я до сих пор туда езжу.
На мое счастье, эта удивительная женщина стала мне бабушкой, хоть не по крови, а по сердцу. Сколько себя помню, она всегда рядом, заботливая, добрая и самая моя любимая.
