В 1986 году, накануне светлого майского праздника - Дня Победы, в редакции «Трудовой славы» состоялась встреча с ветеранами Великой Отечественной войны, которым школьники задавали много вопросов, для которых исполняли песни фронтовой поры местные артисты. А они рассказывали, рассказывали и рассказывали…
Журналисты «районки», несказанно обрадованные такой редкой возможностью, усиленно записывали прямую речь солдат – победителей. Воспоминания тех, кто прошел суровыми боевыми дорогами. Тех, кого неумолимое время сегодня вычеркнуло из списков живых, но не из наших сердец…
На фронте взрослели рано
Семнадцать лет за плечами, аттестат зрелости на руках, а в военкомате с нами, словно с мальчишками: «Ну-ка, топайте домой!» И сколько ни подступали со своей просьбой к людям, ведающим вопросами мобилизации, неизменно слышали одно и то же: «Подрасти нужно малость, ребятки».
Мы, конечно, этому совету не вняли. Четверо из самых настырных добились-таки своего, были приняты в артиллерийское училище, закончив его как раз к совершеннолетию.
И вот, облаченный в военную форму (на черных петлицах по два кубаря), еду сначала на один из военных заводов, а в сорок третьем - на фронт, в район так называемого Орловско-Курского выступа, где тогда назревали серьезные события.
Воевал я в составе прославленного 4-го Краснознаменного артиллерийского корпуса РГК, который дошел с боями до Берлина. На пути были города России, Белоруссии, Польши, Германии.
Как командир за это время поднялся на несколько ступенек по служебной лестнице, получил ряд правительственных наград. Но не тем запомнилась война…
Осталась она в памяти, как неслыханный тяжкий труд, как череда бесконечных испытаний, физических и нравственных.
Приходилось совершать многокилометровые переходы, недоедать, недосыпать. Да и спали-то чаще всего под открытым небом, зимой – прямо на снегу. В лучшем случае наломаешь хвойного лапника, соорудишь из него нехитрую постель и прикорнешь. Кажется, только глаза успел смежить – а уже либо тревога, либо команда неизменная фронтовая: «Подъем! Кончай ночевать!»
А сколько увидеть всякого пришлось на поле боя и на территории, очищенной от врага!..
Помню, шли через Белоруссию, самую многострадальную из наших республик… Города в сплошных развалинах, на месте сел горькие пепелища. Стоят только глинобитные, кирпичные печи, а вокруг – одни головешки. Возле иных хлопочут изможденные, с посеревшими от голода лицами женщины. Видно, что-то стряпают. Надо же уцелевших в этом аду детей чем-то кормить.
Помнится, как-то спросил местных ребятишек, одетых кто во что горазд, грязных, истощенных: «Что вы едите?»
- Бульбочку, - отвечают, то есть картошку.
Жестокую картину пришлось наблюдать и в лагере смерти «Майданек», располагавшимся на территории Польши. Об увиденном там я не хочу рассказывать…
Что и говорить, война есть война. И когда она закончилась, нам думалось, что главное в жизни еще впереди. Да по сути так оно и было.
Мне, например, выпало заниматься делом, к которому лежала душа, где мог в полной мере проявить себя. Это – педагогическая работа. И все же не раз ловил себя на мысли, что настоящее понимание жизни, истинных ее ценностей пришло ко мне именно на фронте.
А самое большое счастье - жить и работать под мирным небом.
М. П. ГРОМОВ
Мир - планете!
Война меня застала в пехотном училище. Мы в то время испытывали новую боевую технику. Задание было очень ответственное, дисциплина железная.
И все-таки чувствовали мы себя не в своей тарелке: люди на передовой кровью истекают, а мы!..
Каждый день приносили вышестоящему начальству письменные заявления с просьбой срочно отправить на фронт. И каждый день их на наших глазах рвали на мелкие кусочки.
Дескать, что за чушь, кто же будет здесь задание выполнять? Оно ведь не шуточное. И все-таки мы своего добились!
То ли у командования терпение лопнуло, то ли на фронте было худо, но нашу просьбу удовлетворили.
Так в январе 1941 года я попал на передовую. Был в артполку телефонистом – ранили. Военно-полевой госпиталь…
По выздоровлению направили в роту автоматчиков. Там настигло второе ранение. И снова знакомая госпитальная картина.
Затем опять жестокие бои на белорусском направлении. Добивали врага в Восточной Пруссии.
Победу встретил в городе Ростоке. В два часа ночи забегает к нам старшина и говорит: «Ребята, там что-то болгарская радиостанция о нашей победе говорит, а приемник работает плохо! Прокудин, может, посмотришь его. Ты же в этом деле понимаешь?..»
Ну а потом было, как и везде. Мы целовали друг друга, обнимали, палили из автоматов в воздух!
А днем, не поверите, даже в футбол сыграли. Война войной, а молодость брала свое. Этот первый послевоенный наш футбол надо было видеть – словами не передашь.
Да разве обо всем расскажешь!.. Что касаемо наград, то они у меня, как и у многих фронтовиков, тоже есть: орден Славы III степени, орден Отечественной войны II степени, боевые медали… Но дело-то совсем не в них.
Не это для нас, солдат Великой Отечественной, главное. Лишь бы не повторился этот ужас на нашей земле – вот наше заветное желание. Мир всей планете. Радость матерям и детям!
А. Г. ПРОКУДИН
В окопах Сталинграда
Сталинград… На подступах к этому городу, у станции Абганерово, началась моя фронтовая биография. Началась довольно счастливо.
Огнеметная рота, в состав которой входил и я, нанесла ощутимый удар по танковой колонне противника, обратив несколько грозных машин с крестами на бортах в пылающие факелы.
И хотя установки из-за стремительного прорыва немцев не удалось отстоять, свое дело огнеметчики сделали. А я, как говорится, воочию убедился в силе и мощи оружия, о существовании которого до войны даже не подозревал.
Огнеметы делились на два типа: стационарные (их мы и применили против танков) и ранцевые, переносимые бойцами на спине.
Однажды вражеская пуля угодила в такой баллон с воспламеняющейся жидкостью у меня на спине, и пришлось проявлять изрядную сноровку, чтобы не сгореть заживо. Но это уже, как говорят, мелкая деталь фронтового быта.
А тогда от Абганерово мы отошли к Сталинграду, где и дрались вместе с другими бойцами 62-й армии за нашу волжскую твердыню.
Сражались на Мамаевом кургане, заводах «Красный Октябрь» и «Баррикады».
После окружения и разгрома вражеской группировки, фронтовая дорога нашей части пролегла на запад: Купянск - Харьков - Запорожье - Одесса и т. д. Я мог бы назвать почти все сколь-нибудь значительные населенные пункты того тяжелейшего пути. Ведь память о них на солдатской крови замешана!..
Не забыть и трудных боев на территории Польши, Германии, где гитлеровцы дрались с особым ожесточением.
Взять хотя бы Кюстринский плацдарм или битву за Берлин. Это же целые главы из истории минувшей войны. Главы уже заключительные, но не менее драматичные. Если уж нам не хотелось погибать в самом начале войны, то тем обиднее было сложить голову на ее завершающем этапе.
А ведь многие, очень многие не дошли до победы всего-то несколько шагов!.. Немалые потери несла и наша 8-я гвардейская армия, штурмовавшая Берлин со стороны Бранденбургских ворот. Там и застала нас весть о капитуляции столичного гарнизона.
Город быстро «украсили» белые флаги. Гитлеровцы, клявшиеся превратить Берлин во второй Сталинград, клятву не сдержали. И это, пожалуй, логично. Уж очень разные цели были у нас и нашего противника в минувшей войне.
Войне, которая закончилась через неделю: безоговорочной капитуляцией фашистской Германии - нашей Победой!
В. А. РОГОЖИН
В трудный час
Войну встретил кадровым офицером – артиллеристом, то есть человеком достаточно опытным в ратном деле. И все же я был на первых порах поражен неслыханной жестокостью, коварством врага, не останавливающегося ни перед чем для достижения цели.
…Наша батарея заняла линию обороны, приготовилась к отражению атаки. Вдруг слышим рев танковых моторов в тылу. На машинах развевались красные флаги, явственно просматривались пятиконечные звезды.
- Подкрепление идет! - радостно крикнул кто-то. А из танков по нам шарахнули артиллерийско-пулеметным огнем. Гитлеровцы применили этот камуфляж, чтобы застать нас врасплох.
В том бою ранило меня, а многие ребята погибли, до конца выполнив свой долг.
Расквитаться за них удалось позже - под Химками, куда забросила фронтовая судьба уже в составе другого соединения. Девять вражеских танков подбили артиллеристы нашей батареи, за что удостоились орденов.
Смерть обошла меня стороной, а госпитальная койка - нет. Трижды был ранен, один раз контужен. День Победы, кстати, тоже встретил в госпитале, где и отпраздновали его как могли.
Демобилизовался из армии в звании капитана: в расцвете лет, но увы - инвалидом. Война до сих пор дает о себе знать обостряющимися болезнями. Но я не ропщу: горжусь, что в трудный для Родины час был там, где решалась ее судьба.
В. И. КОРОТАЕВ
