Отпуск подходил к концу. Липовый цвет был насушен, малиновое варенье сварено, для полного счастья не хватало только вишневого. Сезон заканчивался, а попасть на рынок в райцентр все не получалось. Мурманчанка Люся, проводившая отпуск в оставшемся от бабушки в маленьком, покосившемся, но все-таки собственном домике (за съем такого на юге слупили бы немалые деньги), решила купить вишни у соседей. Да и дешевле должно получиться. Соседи, богатые городскими детьми и внуками, дружно сослались на неурожай. Может, сказали, у Ветровых что-нибудь осталось, у них много вишен. Тут недалеко - километра четыре, хозяйку Маринкой зовут.
Нарядный коттедж неместной чернявой девке с ведром указали сразу. У крыльца покачивались на высоких стеблях махровые цветы, двор за домом выглядел на диво неухоженным: между разваленным сараем и полдюжиной вишневых деревьев валялись ведра, садовый инвентарь, среди картофельных грядок колосился могучий бурьян. Марина, высокая, нескладная женщина лет тридцати, продать вишню согласилась.
- Только набирать вы будете, - поставила она условие. - Мне некогда. Почем? Не знаю, спросить надо. Пока собирайте, вернусь - договоримся.
Хозяйка, заскочив на несколько минут в дом, села в серебристую иномарку, за рулем которой виднелся меланхолический блондин, и уехала. Люся пошла в сад.
Лестница, валявшаяся под деревьями, оказалась, собственно, не лестницей, а кое-как сколоченными неошкуренными жердями. Перекладины гуляли, поэтому пришлось искать какую-нибудь табуретку. Табуретка нашлась трехногая - четвертая ножка была “прилагательной”: свободно вынималась вместе с гвоздями из паза, и доверия также не внушала. Вогнав камнем в табуретку пару-тройку подобранных тут же ржавых гвоздей, дачница приступила к сбору урожая.
Ягоды, вопреки соседским причитаниям, в этот год уродились. Хорошим был урожай клубники, смородины, крыжовника. Ну и вишни, разумеется, чем она хуже?
Погода стояла теплая, непривычная для северянки, и провести время на воздухе, собирая красивую, крупную, зрелую до черноты, ягоду было не в тягость. Пожинать плоды вообще намного приятнее, чем сажать, окучивать, поливать, поэтому Люся охотно помогала всем, кто просил обобрать смородину, закрутить огурцы, выкопать картошку, отвергая вознаграждение. Хозяева недоверчиво хмыкали, дык, переезжай. “Семьей люди едут, - разъясняла Люся. - Куда ж я одна? Огород, ладно, посажу, а забор кто поправит? Дом все время хозяйских рук требует”. “Найдем жениха, вон Боровковы, старшие-то недавно, а младший давно уж сел, выйдет скоро”.
Покупать много вишни Люся не собиралась, в типовой хрущевке без балкона и кладовкой метр на метр особо не назапасаешь, да и везти тяжело, поэтому ведро она взяла небольшое, пятилитровое. За час с небольшим - времени, когда к крыльцу подъехала хозяйская машина, оно наполнилось едва наполовину.
- Мне деньги нужны, - заявила Марина.
- У меня пятьсот одной бумажкой, - достала деньги Люся. - Давайте на весы прикинем. Мне кажется, здесь килограмма полтора, не больше.
- Нет у меня весов. И сдачи тоже. Вы еще пособирайте, вон там на верхушках много. Я спешу.
Хозяйка, сунув деньги в кармашек сарафана, побежала обратно к машине, джип сорвался с места и через минуту скрылся из виду.
Весов не оказалось ни у соседей справа, ни у соседей слева, ни напротив, ни через два дома. Зато ветровских соседей очень интересовало, почем хозяйка продает вишню, куда она поехала и почему весов нет у самой хозяйки? Сказать Люсе было нечего, но отсутствие у стольких людей необходимых в любом, даже городском, хозяйстве такого нужного предмета как весы, сильно удивило.
Хозяйка появилась под вечер, когда Люся, набравшая неполное ведро, ждала ее уже часа три.
- Вы еще здесь? - удивилась она.
- Так мы же не взвесили ягоду, с ценой не определились... Вы весы привезли? Я поспрашивала по-соседству - ни у кого нет.
- Какие еще весы? Только мне и забот... В ведре килограммов шесть, по сто рублей. Вы мне еще должны. Ну да ладно, уступаю.
- Как по сто? Мне сказали, по пятьдесят на рынке…И я ведь сама собирала!
- По сто - сезон кончился! Вишни нигде нет, - хозяйка, развернувшись, ушла в дом.
Бежать следом? Дверь захлопнута на замок. Высыпать ягоду под дверь? Так деньги отданы...
Люсины соседи, узнав за сколько мурманская соседка купила ведерко вишни, в нем, кстати, оказалось, четыре килограмма, - охнули.
- Ну хоть наелась?
- Нет, у меня ж оскомина, за две недели так и не прошла.
НинПетровна, КлавдьСергевна, да и МарьСтепанна с СергейИванычем, слушая подробности, сочувствовали. Да, не война, да, не цыгане какие-нибудь. Конечно, неправедные деньги впрок не пойдут. Но вывод сделали свой (Люся случайно услышала сквозь заросли могучей акации, отправившись к колодцу): “Да-а, Лешкина-то Маринка внаглую обставила простодырую сборщицу, а подумать - сдачу не отдала, и чаво жа? У этих мурманских денег куры не клюют”.
На базаре, куда с расстройства Люся съездила на другой же день, за маленькое ведро действительно просили двести рублей. Что скажешь? Овцы существуют, чтоб их стричь.
Приблизительно то же Марина втолковывала мужу, видевшему сцену расчета из машины, и удивлённому лицом покупательницы - ошарашенном и расстроенном.
- Я на прошлой неделе твоей тетке большое ведро за так отдала, пока собирала - все руки ободрала. А оно денег стоит. Я с нее еще по-божески взяла, надо было больше.
От редакции:
А как вы считаете, уважаемые читатели – кто прав, а кто не прав в этой ситуации? В нашем районе немало проживает северян, или тех, кто трудился в местности, приравненной к условиям Крайнего Севера. Они знают в каких тяжелых условиях там зарабатываются так называемые, «большие деньги», каким здоровьем это достается и какие там цены. Заметим, величина прожиточного минимума в Мурманской области за второй квартал нынешнего года составила 9338 рублей, а стоимость потребительской корзины 8154 рубля. Кстати, не только северяне, но и приезжающие к нам москвичи, не обязательно коренные, а те, кто уехал отсюда туда на заработки, прямо говорят, что в нашем районе цены на продукты и товары московские в отличие от заработков. Впрочем, это уже тема другого разговора. Итак, кто же прав в ситуации, рассказанной автором? И почему иногда наглая жадность одобряется окружающими? Правда, только до той поры пока это не коснется их самих. Сталкивались ли вы с подобным?
Ждем ваших откликов.
