В канун праздника Победы в редакцию газеты из Москвы пришло письмо от ветерана советских Вооружённых Сил О.В.Шолмова/ Сын комбата Владимира Шолмова, погибшего 1 августа 1944 года при освобождении самого западного кусочка русской земли – посёлка Лавры Псковской области - пишет:
«Мне, тамбовчанину, а теперь уже более тридцати лет и москвичу, всего дважды побывавшему в Пичаеве, ваш прилесный край дорог и близок именами людей, великих мыслями и духом, настоящих патриотов Родины. Таких, как академик В.И. Вернадский, Герой Советского Союза З.А. Космодемьянская. В их ряду - и ваш земляк Пётр Семёнович Разин, о котором и хочу рассказать.
Начало всех начал
Уроженца Коршуновки, студента Моршанского медицинского техникума Разина война позвала на фронт семнадцатилетним комсомольцем-добровольцем. Большую её часть он командовал санитарным взводом в пехотном батальоне 33-й стрелковой дивизии. Вместе с ней с боями отступал из Прибалтики, полтора года воевал в болотах у города Холм Новгородской области. В затяжных кровопролитных боях там полегло несколько наших дивизий. В одном из сражений П. Разин был тяжело ранен в грудь.
В ноябре 1943 года, уже на Псковщине, военные судьбы Петра Разина и моего отца, комбата Владимира Шолмова, пересеклись. Земляки, ставшие однополчанами под боевым красным знаменем 33-й стрелковой дивизии, триста дней бок о бок вершили свой ратный труд, освобождая от немецких захватчиков древнюю Псковскую землю.
Сколько раненых за десять месяцев непрерывных боёв вынес с передовой, вернул к жизни и поставил в строй командир санитарного взвода Разин, точно знают лишь пожелтевшие страницы боевых донесений, хранящиеся в военных архивах. Сам он таких подсчётов не делал, скромно полагая, что это его профессиональный долг. Но счёт убитых им гитлеровцев вёл точный: за войну их было семнадцать.
Комбат Шолмов бил врага беспощадно и умело, дорожа жизнью своих подчинённых. Бойцы и командиры платили ему уважением и любовью, называя меж собою за внешнее сходство, высокий рост и отвагу «наш Александр Невский”.
Земляки внесли достойный вклад в победную поступь 33-й стрелковой дивизии, боевой путь которой завершился в Берлине, у северных стен рейхстага. Боевыми наградами отметила Родина личные заслуги однополчан. Два ордена– на груди военврача, четыре - комбата.
Жизнь майора Шолмова оборвалась 1 августа 1944 года. Он погиб в бою при освобождении посёлка Лавры, самого западного кусочка русской земли.
Каждый день военврач Разин видел с чью-то смерть. Но гибель земляка-однополчанина, ставшего легендарным комбатом, потрясла его так, что была воспринята, как личная трагедия, навсегда осталась незаживающей раной.
Майор медицинской службы Разин, встретивший Победу в Германии, был отмечен новыми боевыми наградами. Но главной его наградой было то, что он, четырежды раненый, дважды контуженный в этой страшной войне, остался жив.
Послевоенная жизнь фронтовика шла своим чередом и была насыщена важными событиями. Он, получив отказ в поступлении в военно-медицинскую академию им. Кирова (о себе напомнил неизвлечённый осколок вражеской мины, который до сих пор он носит около сердца), заканчивает Куйбышевский медицинский институт, практикует патологоанатомом во Владивостоке, создаёт образцовую семью. Вскоре с головой уходит в науку: защищает кандидатскую и докторскую диссертации, организует и десятки лет возглавляет кафедры патологической анатомии в крупнейших мединститутах Сибири и Дальнего Востока. Профессор-патологоанатом П. Разин вновь практикует как врач высшей категории, организует “с нуля” патологоанатомическую службу в г. Сальске.
Активный участник ветеранского движения, Разин выступает инициатором встреч однополчан 33-й стрелковой дивизии в Москве, Самаре, Холме, Лаврах. На каждой из них добрым словом вспоминают погибшего комбата Шолмова.
В феврале 1983 года он прислал на родину погибшего земляка - однополчанина, в Тамбов, несколько машинописных листов с описанием последних мгновений жизни комбата. Тридцать лет хранятся они в семье Шолмовых, как бесценная реликвия, как свидетельство жертвенного подвига сына, мужа, отца, деда и прадеда, сохраняя остроту памяти и духовного зрения благодарных потомков. Этот неординарный текст, по сути, положил начало литературному творчеству П. Разина. В нём в полной мере реализовано его писательское кредо: “Пусть без волшебства, но честно и правдиво. Правда на свете всего дороже.”
Этот пронзительный текст в преддверии Дня Победы публиковался в нескольких тамбовских газетах.
Уважаемым подписчикам “Пичаевского вестника”, землякам Петра Семёновича Разина, хочу предложить для прочтения ту его часть, что предваряет описание последних мгновений жизни легендарного комбата. На мой взгляд, это эссе Разина очень поучительно и актуально, так как каждого из нас утверждает в мысли, что источником всех побед, началом всех начал является любовь к Родине.
Пою мою Тамбовщину, Пичаево моё!
Когда на душе у меня бывает особенно грустно, тяжело и уже нет никакой возможности справиться с навалившимся горем, когда моё сердце так изболится, что каждое не только прикосновение к нему новой беды, но и воспоминание о давно минувшем и быльём поросшем плохом вызывает сильную боль, я стараюсь вспомнить весеннее утро в родной деревне, и в моей душе поселяются мир, отрада и успокоение.
Где-то далеко–далеко на востоке, из-за нашего районного центра Пичаева, из–за его огромного многоглавого собора, из-за двухсотметровой земной гряды – южной конечной точки движения последнего ледника в те доисторические времена, как разрумянившаяся ото сна пышная деревенская девушка, встаёт дневное светило. Оно огромное. Оно нежное. Оно бесконечно доброе ко всем.
Солнце поднимется немного над землей, рассеет дымку тумана и остановится. Постоит на месте. И, прежде чем тронуться в свой дальний путь по такому голубому и чистому небу, осмотрится кругом. Впереди путь неблизкий, и пройти его надо без задержки, точь-в-точь за отведённое время.
Сначала ему надо долго взбираться вверх над Большим Шереметьево, Осиновыми Гаями и Грибоедовым. Потом высоко–высоко плыть в зените небосклона где–то над Бондарями, Знаменкой, Тамбовом и лесом, что протянулся длинной зелёной лентой от Цнинских истоков до муромских и вологодских нехоженых дебрей. Затем, не торопясь, надо скатываться вниз через Мичуринск, Сосновку и залесные сёла, чтобы в урочный час где–то за Моршанском лечь в постель и отдохнуть до следующего утра.
Утром земля подёрнута синеватой дымкой, словно невеста, прикрытая вуалью. Когда же солнце, оторвавшись от горизонта и чуть натужившись, брызнет во все стороны пучками золотых лучей, явится чудо: нежная кисея дымки бесследно исчезнет, и земля, вечно молодая, вечно новая, такая близкая, родная и в то же время вечно не известная, предстанет перед нами во всей своей неописуемой, неповторимой и первозданной красоте!
Смотрит солнце восхищёнными глазами на Землю и дивуется: что это за чудо природы - человек! Чего он только не настроил, не создал, чем только не украсил он свою колыбель! Видно, крепко любит он свою Родину!
Я стою у открытого окна дома в своём посёлке и смотрю на раскинувшуюся передо мною родную землю – мою ни с чем не сравнимую Тамбовщину.
Родина! Это очень высокое и невероятно ответственное понятие, вобравшее в себя и древний Киев, и вечный Новгород, и матушку Москву, и красавец Ленинград и гордый Комсомольск-на-Амуре. Родина – это необъятные сибирские леса, безбрежные южные степи и бескрайняя северная тундра, могучая Волга и милая Цна, мощные зауральские реки и Каспий, ледяное безмолвие Арктики и бездонный Байкал.
Родина – это славные походы Олега в Царьград и Игоря в “Дикое поле”, народные войны Стеньки Разина и Емельяна Пугачёва за волю и светлую жизнь всех людей. Родина – это залп “Авроры”, Великая Отечественная война с гитлеровским фашизмом и знамя Победы над рейхстагом. Родина – это дерзкий прорыв советского человека в космос…
Но для каждого из нас Родина – это ещё и тот небольшой кусочек земли, часть огромной страны, где ты родился и вырос, где резвился мальчишкой и, впервые увидев самую чудесную девушку на свете, сказал ей: “Люблю”. Может быть, неказистая та земля, неброская, неяркая, но дороже её нет ничего на свете.
И где бы ты ни жил, как бы хорошо ни жил, какие бы высокие посты и важные должности не занимал, за какие бы крупные дела не отвечал – ежегодно ты ждёшь - не дождешься отпуска. Как школьник, ожидающий каникулы, ты считаешь месяцы, недели и дни, оставшиеся до поездки в родные места. И не может для тебя быть дела важнее, чем поклониться своей малой родине, приобщиться к её простоте и доброте, причаститься её благословением и прощением, побывать на могиле родителей.
И не беда, что дорога к родному дому дальняя и на её преодоление требуются немалые усилия. От Кемерово до Москвы - 3,5 тысячи километров ты проносишься на быстроходном воздушном лайнере за четыре часа. От Москвы до Вернадовки - всего четыреста километров, но на их покрытие нужно не менее двенадцати часов. Это вместе с толкотнёй, стоянием у касс и прочей суетой на Казанском вокзале Москвы. От Вернадовки до моего прилесного посёлка - всего 25 километров, но на их преодоление тоже уйдёт полдня. И не беда, что за эту безалаберную дорогу ты измучаешься, изголодаешься. Ты рад, ты счастлив!
Наконец, идёшь пешком от Пичаева через сёла Свиньино и Канищево в свой посёлок. Сердце бьётся в груди, как у влюблённого перед первым свиданием. Ты жадно всматриваешься в лица встречных: не попадутся ли среди них Настьки, Дуньки, Ваньки и Митьки - бесшабашные и отчаянные друзья и подруги твоего далёкого детства, теперь – почтенные и рассудительные, ворчливые и строгие тётушки Анастасьи и Евдокии, дядюшки Иваны и Митрии.
Вот подхожу к колхозному полю, и меня встречают берёзовые и дубовые полезащитные полосы. Когда-то тут кружили чёрные пылевые столбы смерчей и от злого зноя негде было голову преклонить. Теперь прохладный ветерок шумит в могучих берёзах и крепких дубках. Под сенью этих деревьев растут разные грибы и ягоды, хранится студёная прохлада воды в мелких колодцах.
А вот показались и тёмно-зелёные купола вётел в нашем посёлке, заблестели на солнце его жестяные и шиферные крыши, а за ними раскинулся огромный, на сотни вёрст, как говорят тут, “от Тамбова до Сарова”, сосновый лес.
Здравствуй, самый дорогой уголок необъятной планеты! Прими в своё лоно, пусть на время, одного из своих сыновей – неугомонного странника нашего времени.
Вечером в деревне раздаётся мычание коров и блеяние овец, гоготание гусей и татаканье кур. Мухи, запах парного молока и пыли после пригнанного стада, треньканье балалайки, переливы гармошки, рёв транзисторов и трескотня мопедов и мотоциклов, на которых тут теперь резвятся такие же мальчишки, какими были до войны и мы.
Рано утром, когда просыпаются первые жители посёлка, люблю пройтись по нему из конца в конец. Поприветствуешь старика, стоящего у дома и любующегося новым рассветом; пожелаешь доброго утра пожилой женщине, идущей с подойником в сарай к корове; заговоришь с молодайкой, достающей воду из колодца. В свежей прохладе сельского утра появляются легко узнаваемые звуки и запахи. В нарастающем гомоне птичьего разноголосья звонко и задорно исполнил сольную партию молодой кочет с соседского двора. Там запахло дымом от затопившейся печи, тут – парным молоком, оттуда потянуло настоявшимся ароматом огорода с пряностями укропа, табака, помидоров и цветущей картошки. Даже удар пастушьего кнута, резкий, как пистолетный выстрел, и шлейф аромата солярки, тянущийся за трактором, спешащим в поле, не нарушают неповторимую гармонию этих утренних запахов и звуков.
Днём или к вечеру идёшь на речку, узенькую, часто меняющую свою глубину и внешний вид. Где был несколько лет назад брод – теперь омут, а где было хорошее место для купания детям – в разлив нанесло целый остров песка, и он успел зарасти ивняком.
На другое утро, до света - за грибами или ягодами в лес. Древний, как и вся наша Тамбовская земля, сказочный. Глаз не оторвать от его завораживающего великолепия! В один из вечеров идёшь в село за пять километров, в кино. За полночь через поля возвращаешься домой. Тишина. Всё спит. Ослепительно золотая луна в полнеба. Сердце замирает от радости. Восторг распирает грудь. Так бы и стоял часами среди этого царства первозданной нерукотворной красоты!
А беседы с односельчанами около дома на скамеечке! Тут всё бесконечно дорогое: и говор, и язык, и лица, и лукавые улыбки, и спокойная мудрость слов, и рассудительность советов, и шутки–прибаутки, и задушевный смех. Всё русское, истинное, родное...
Пробудешь в деревне недельки две, а отдохнёшь лучше, чем за месяц на курорте. Уезжаешь в свой далёкий город всегда с болью в душе от тяжести прощанья со всем тебе таким дорогим и близким, но всегда с надеждой, что через год или два обязательно возвратишься сюда, к родному порогу, с тем, чтобы вновь причаститься добротой, простотой, непосредственностью, этим бескорыстием и любовью к тому участку земли, что породил тебя на свет и зовётся твоей малой родиной.Пётр Разин
