Более семидесяти лет отделяют нас от самой ожесточённой и кровопролитной из всех войн — Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Но воспоминание о ней до сих пор отзывается болью в сердцах советских людей. Не забыла о пережитых ужасах военного лихолетья и героиня этого повествования, жительница рабочего посёлка Екатерина Тимофеевна Позднякова, детство которой было опалено войной.
Испытание на прочность
Маленькой Кате, жившей с родителями, шестью сёстрами и братом в селе Новодевичье Белгородской области, было всего три года, когда фашисты, вероломно нарушив соглашение о ненападении, вторглись на нашу землю.
Глава большого семейства Тимофей Петрович Крупа, славившийся умением класть печи и слывший хорошим мастером в этом деле, вскоре ушёл на фронт. По рассказам матери, воевал в пехоте. Однажды, когда отцова часть, освобождая от захватчиков Белгородщину, проходила недалеко от села Новодевичье, ему посчастливилось повидаться с родными. Это была их последняя встреча, больше домочадцы его не видели.
— Маме, Варваре Сергеевне, выпала нелёгкая доля — поднимать нас одной. В холоде и голоде выжили не все, из восьмерых детей уцелели пятеро, — вспоминает Екатерина Тимофеевна.
Разумеется, крохотной девчушке трудно было понять и оценить масштабы трагедии, переживаемые страной. Её цепкая детская память запечатлела наиболее яркие моменты войны: взрывы разорвавшихся неподалёку снарядов, гул в небе вражеских самолётов, несущих с собой смерть и разрушение, безутешное горе женщин, потерявших на фронте своих мужей и сыновей.
— Страх и пережитый в детстве ужас были столь велики, что и позднее, став уже взрослой, я не могла читать книги и смотреть фильмы о войне. Художественную ленту о судьбоносных сражениях под Сталинградом и Курском увидела уже в 70-летнем возрасте. А от гула самолётов и праздничных фейерверков в день Победы вздрагиваю до сих пор, — признаётся рассказчица.
Мирных жителей приводило в трепет скопление немецких солдат и военной техники на подступах к селу. Об их приближении односельчанам сообщали так называемые стукачи — жильцы крайних домов, вооружённые жестяными банками, издававшими от ударов по ним характерный шум. Благодаря такому «оповещению» матери успевали спрятать детей в укрытия. Ими служили погреба, вырытые где-нибудь на огороде и замаскированные травой. Сидеть в них приходилось подолгу. Случалось, малыши не выдерживали, начинали плакать, звать маму. Тогда, чтобы не обнаружить себя, старшие дети прикрывали им ладошкой рты.
— Матушка рассказывала, что, простояв даже сутки на занятой территории, немцы вели себя как хозяева, отбирали у людей продукты, домашний скот и всё, что имелось в домах ценного. Когда в село заехали со второй волной вражеские мотоциклисты, у нас из живности уже ничего не осталось, кроме маленького поросёнка, которого непрошенные «гости» тут же закололи, приказав плачущей матери зажарить его в русской печи. Но не успел поросёнок подрумяниться, как в село с криками «ура!» ворвались на лошадях наши бойцы, наступавшие немцам на пятки, и погнали фрицев дальше, — продолжает повествование Екатерина Тимофеевна.
Припомнила собеседница и другой эпизод из военной жизни, рассказанный родительницей, повествующий о том, что и среди врагов встречались доброжелательные люди. Со слов рассказчицы, один из немцев, расположившихся в их доме на ночлег, глядя на голодных ребятишек, наблюдавших за ними из-за занавески с печки, дал маленькой Кате несколько пряников, немного хлеба, сухариков и кусочек мыла. И на ломаном русском языке объяснил перепуганной женщине, что и у него в Германии тоже остались детишки, поэтому ему понятны её переживания.
Жизнь в эвакуации
Село Новодевичье находилось неподалёку от посёлка Прохоровка, где во время Великой Отечественной войны в ходе Курской битвы 12 июля 1943 года произошло самое крупное танковое сражение, в котором участвовала с обеих сторон тысяча единиц боевой техники. Предвидя масштаб предстоящего сражения, советское командование в спешном порядке эвакуировало местных жителей.
— Времени на сборы практически не было, прихватили лишь самое необходимое. В спешке мама забыла даже взять наши документы. Позже выяснилось, что их забрала её сестра, бежавшая в Казахстан. На новом месте в Луганске, где жили приютившие нас мамины родственники, ей пришлось заново всё восстанавливать, — добавляет рассказчица.
Чтобы прокормить семью, Варвара Сергеевна вынуждена была освоить тяжёлую шахтёрскую профессию. В годы войны угледобытчикам выдавали по 500 граммов хлеба в день. Мать умудрялась эти крохи делить на всех домочадцев. Но, как ни старалась защитить своих детей от голода и холода, троих малышей не уберегла. Первой потеряла полуторагодовалую дочку, а вслед за ней ещё двоих девочек. К тому моменту не было в живых и супруга, сложившего свою голову на ратном поле.
— У отца было семь братьев. Все, как и он, ушли на фронт. Домой с войны вернулись только двое. В нашей семье воевал и дед Сергей Елисеевич Решетняков. Мне рассказывали, что в армии он отморозил себе ноги и после этого выучился шить сапоги. Примечательно, что до конца своих дней, а умер он в 76-летнем возрасте, дед работал сапожником, шил в квартал на заказ по 100 пар солдатских сапог. Да ещё шутил при этом, что всё ещё продолжает служить армии. Мы все гордимся таким замечательным дедом и другими нашими фронтовиками, — говорит Екатерина Тимофеевна.
Тяжело переживая потерю младших дочерей, Варвара Сергеевна надеялась, что после освобождения Белгородской области от врагов они смогут вернуться на родное пепелище, где, по её мнению, будет легче залечить душевные раны. Но, побывав в Новодевичьем, обнаружила, что от их саманного домика остались лишь полуразрушенные стены, не подлежавшие восстановлению. Так и пришлось им остаться в Луганске.
Катя с сёстрами ходила в украинскую школу, обучение в которой велось на украинском, а русский преподавался в качестве иностранного языка. С девяти лет уже трудилась в поле, помогая взрослым в уборке урожая. Когда старшей сестре исполнилось 17 лет, она тоже устроилась в ту же шахту, где работала мать, хотя это было небезопасно. В забое нередко случались взрывы газа и обвалы. Во время очередной такой аварии, произошедшей в начале 1950-х годов, погибли 15 шахтёров. Варвара Сергеевна, оказавшаяся в простенке, уцелела чудом, ей только раздробило ноги, и она долго лежала в больнице.
— Мамина болезнь стала для нас ещё одним непростым испытанием, заставившим забыть про детские шалости и рано повзрослеть. После 6-го класса я оставила дневную школу и пошла работать нянечкой в детский сад. В войну и в послевоенное время детский труд не возбранялся, тогда работали многие подростки. Мне платили небольшую зарплату и позволяли забирать оставшуюся от обедов еду, которую относила больной матери. Но семилетку я всё же окончила, правда, уже в вечерней школе. Вот таким было моё военное детство, — подытожила не без грусти рассказчица.
С надеждой, верой и любовью
Наступивший 1956 год принёс 18-летней Катерине немало добрых перемен. Судьбоносная встреча, которая стала началом взаимной любви, произошла на новогодней вечеринке у друзей. Владимир Несцерович Поздняков приехал на праздник к родственнице из Сосновского района Тамбовской области.
Непродолжительное знакомство закончилось весёлой свадьбой, на которой гуляли три деревни, и венчанием в церкви. Обосновались молодые на родине мужа, в селе Первые Левые Ламки, у его родителей. Владимир работал трактористом, Катерина — разнорабочей: полола свёклу, доила коров, ухаживала за телятами. Любое дело в её ловких, проворных руках спорилось. Там, где была Катя, было шумно и весело. Притягивал людей её доброжелательный, общительный характер и редкий для тех мест певучий украинский говор.
В Левых Ламках появились на свет их долгожданные дети: дочь Вера и сын Александр. К тому времени супруги уже жили отдельно от родителей. А чуть позже, переехав в село Заворонежское Мичуринского района, стали строить свой дом. Однако прожили там недолго и перебрались в рабочий посёлок Дмитриевка. Сюда после окончания медучилища направили Веру, которая перетянула за собой и отца с матерью.
На новом месте им тоже нашлось дело по душе: Екатерина Тимофеевна заведовала складом в Сельхозкомплекте, где возглавляла первичную профсоюзную организацию, Владимир Несцерович трудился на сахарном заводе.
...С той поры минуло без малого 34 года. Давно уже нет в живых главы семейства, ушла в мир иной и мать моей героини, прожившая с ней последние десять лет и оставившая близким добрую память о себе.
— Мама была очень строгая, трудолюбивая, чистоплотная и большая рукодельница: хорошо шила на заказ, зарабатывая этим нам на пропитание, вышивала, замечательно готовила. И нас, детей, всему этому обучила. Она не терпела ругательских слов, говоря, что, произнося их, мы тем самым обижаем Матерь Божию. Не разрешала плевать на землю, объясняя, что земля — наша кормилица, к ней надо относиться уважительно, учила беречь каждый кусочек хлеба, — продолжает своё повествование Е.Т. Позднякова.
Эти мудрые уроки, полученные в детстве, очень пригодились моей героине во взрослой жизни. Теперь, став бабушкой и прабабушкой (у неё трое прекрасных внуков и один правнук), свой богатый жизненный опыт и умение Екатерина Тимофеевна охотно передаёт им. В её уютной двухкомнатной квартире (к слову, ведомственный дом построен не без её содействия, — прим. автора), украшенной вышитыми рушниками, картинами, поделками из природного материала, хватает места и чужим детишкам. Прямо из школы бегут к ней девчонки и мальчишки, чтобы отведать бабы Катиных домашних пирогов, освоить с её помощью технику бисероплетения, научиться вязанию крючком или смастерить из заготовленных заранее еловых шишек, желудей, другого подручного материала очередной шедевр для школьной выставки. Причём у каждого — свой интерес.
— Занимаюсь я и со взрослыми участниками клуба «Подружка», действующего не первый год в стенах центральной библиотеки. Но особое удовольствие получаю от общения с детьми, готова всех их расцеловать, — признаётся наставница.
В разговоре с Екатериной Тимофеевной обратила внимание на незначительную, на первый взгляд, особенность: обращаясь к человеку, независимо от того, взрослый это или ребёнок, она добавляет своё неизменное «мой золотой», давая тем самым понять, что каждый ей очень дорог. Любовь к ближнему, сострадание, желание всем помогать, пожалуй, особый дар, который даётся не каждому. У моей героини эта любовь неотделима от любви к Богу, в которого она уверовала ещё в раннем детстве. Во многом благодаря этой крепкой вере она и её семья и выстояли в тяжёлую годину, мужественно перенеся все уготованные им судьбой испытания.
Война окончена, забудьте?
Впрочем, и сегодня Екатерина Тимофеевна не может забыть о пережитых кошмарах военного лихолетья. Да и как забудешь, если о них напоминает братоубийственная война, развязанная на юго-востоке Украины местными националистами. Там остались её родные: в Хмельницкой области проживает старшая, 86-летняя сестра Клавдия, а в городе Лисичанске Луганской области — единственный брат Алексей. Последний раз встречалась с ними в 2008 году, тогда никто и предположить не мог, что поднимут голову новоявленные фашисты местного разлива.
— По рассказам брата, с которым поддерживаю отношения по сотовой связи, узнала, что в ходе боевых действий в Лисичанске разрушены содовый завод и металлургический комбинат, многие дома и квартиры остались без стёкол. Люди спасаются от бомбёжек в подвалах. Среди мирного населения есть раненые и убитые. Осознавать это больно и горько, особенно в эти дни, когда отмечается 70-летие освобождения Украины от фашистских захватчиков, — сетует пенсионерка.
Однако предаваться отчаянию никто из них не собирается. Напротив, мечтают все вместе собраться будущим летом на своей малой родине — Белгородщине. Всем так хочется мира...
Фото автора и из семейного альбома Поздняковых.