Рассказово было не просто крупнейшим селом Тамбовщины (в 1917 г. в нем уже жило более 25000 человек) - оно по количеству своего населения и площади превышало большинство уездных городов губернии, являясь ее промышленным и ремесленным центром. Количество рабочих на одной Асеевской суконной фабрике превышало число рабочих во всем Тамбове и Тамбовском уезде (данная фабрика по промышленной переписи 1918 года являлась крупнейшей суконной фабрикой России).
В Рассказове располагался штаб 2-го боеучастка, осуществлявший руководство боевыми действиями против восставших на территории нескольких тысяч квадратных километров. Всего подобных боеучастков в Тамбовской губернии находилось шесть (и два за ее пределами). Рассказово защищал гарнизон общей численностью 1200 человек (армия, ЧК, милиция и мобилизованные советские служащие) при 16 пулеметах и двух трехдюймовых орудиях. Наличие множества каменных зданий при их грамотной обороне делало любые попытки захвата Рассказова, учитывая катастрофическую нехватку у антоновских партизан артиллерии, невозможными.
У самого Антонова в это время дела были плохи. После отмены продразверстки и объявления амнистии приток добровольцев в его полки практически прекратился, началось дезертирство. В конце марта 1921 года обе его армии потерпели существенные поражения. Части 2-й ар-мии Антонова к северу от Тамбова попали в окружение и прорвались, потеряв 500 бойцов и два орудия. И если Антонову быстро удалось восстановить боепособность своих отрядов, то части его первой армии, разбитые в Борисоглебском уезде, так и не смогли до конца оправиться. Самым боеспособным полком 2-й армии на тот момент являлся 14-й Нару-Тамбовский, или Хитровский полк, под командованием уроженца села Хитрова Ивана Сергеевича Матюхина. Он не участвовал в северном походе, а во второй половине марта занимался оконча-тельным формированием своего полка. До этого момента матюхинские эскадроны (Хитровский, Верхнеспасский и Нару-Тамбовский) находились в формальном подчинении 3-го Кирсановского полка, однако по численности они его превышали, да и действовал Матюхин почти всегда самостоятельно. После сдачи в середине марта красным 14-го Архангельского полка Матюхин получил добро на создание отдельного номерного полка численностью более 1000 человек.
Матюхинская разведка "по-соседски" была прекрасно осведомлена как о боеспособности Рассказовского гарнизона, так и о настроениях, царивших в селе, и снабжала Антонова всеми необходимыми сведениями.
А обстановка в Рассказове сложилась очень напряженная. После революции фабрики закрылись, и тысячи рабочих и их семей остались без средств к существованию. Начавшаяся продразверстка нарушила товарообмен, и люди не могли в достаточном количестве приобретать продукты. Сами они практически сельским хозяйством не занимались. С началом восстания снабжение Рассказова продуктами и вовсе прекратилось, жителям окрестных сел стало не до того. Разместившиеся в селе воинские части на довольствии не находились. Им было предписано снабжать себя продуктами за счет местного населения. Рассказовцы и без того голодали, а теперь еще у них и отнимали остатки продуктов в пользу красноармейцев. Пользуясь своей властью, они беззастенчиво грабили селян. И хотя наиболее зарвавшихся бойцов жестоко наказывали, общей ситуации это не меняло. На предприятиях то и дело проходили митинги и забастовки с требованиями улучшить снабжение населения и открыть фабрики, что служило поводом к неоднократному введению на них военного положения.
Надо сказать, что продовольствие в Рассказове имелось. На месте нынешнего стадиона "Спартак" находилось несколько огромных складов-амбаров, построеняных властей не снимал, и им приходилось всеми возможными путями его выполнять. Это еще больше усиливало недовольство местных жителей, и они охотно сотрудничали с антоновцами, снабжая их необходимыми сведениями. Поэтому, когда в окрестностях села появились многотысячные отряды Антонова, никто из местных жителей сведений об этом красным не передал. Так рушился еще один идеологический коммунистический миф о том, что восстание поддерживали только зажиточные крестья-не, а все остальные, в том числе и пролетариат, были настроены решительно против.
Оборона Рассказова красными была организована отвратительно. Командиры и их подчиненные квартировали в разных местах, огневые пулеметные точки на наиболее опасных для вторжения местах отсутствовали, караулы и посты не выставлялись. Командование просто не ожидало, что Антонов сможет решиться на захват такого огромного населенного пункта, как Рассказово. Тем более что по губернии в очередной раз объявили о полном мартовском разгроме основных сил Антонова, а разведка сообщала, что остатки его отрядов находятся далеко - по одним данным в районе Сампура, по другим - вблизи Инжавина.
Антонов обо всем этом был прекрасно осведомлен и решил воспользоваться ситуацией. Тем более он знал, что в селе на ближайшие дни намечена очередная антисоветская стачка фабричных рабочих, и был уверен, что население окажется не на стороне красных. Кроме того, перед ним встала необходимость во что бы то ни стало поднять боевой дух своих потрепанных отрядов и пополнить их трофейным оружием. Захват Рассказова назначили в ночь на 11 апреля 1921 года.
Антонов решил вести штурм села с трех сторон - через Мальщину и Чибизовку, со стороны Верхнеспасского и Тулян; на центр, через базар и Осетров буерак (в районе ул. Братской), и через Арженку с бывшей фабрикой братьев Асеевых. Основные части Антонова заняли район от села Пичер до хутора Бездушный куст и стали штабом в д. Курбитчино. Полк Матюхина с приданными ему отрядами расположился в районе д. Б. Туляны.
Накануне штурма антоновцы устроили провокацию в селе Нижнеспасском, куда вошел один из отрядов повстанцев и устроил стрельбу. При появлении красных отряд разбежался в разные стороны, что окончательно убедило рассказовское командование в отсутствии в районе села крупных отрядов восставших и в их слабой боеготовности - мятежники пугались одного вида красноармейцев.
В середине ночи 11 апреля около 5000 повстанцев пошли на штурм Рассказова. Матюхин повел наступление по обеим берегам р. Лесной Тамбов, чтобы с фланга атаковать пулеметные гнезда и части красных, расположившиеся на высоком правом берегу реки. Выбранная так-тика увенчалась полным успехом: ни пулеметчики, ни пехота не успели оказать сколь бы то ни было серьезного сопротивления, проспав начало атаки. Ворвавшись в село и переправив часть своего полка через реку по Тулянскому мосту, Матюхин атаковал Рассказовскую ЧК, находившуюся в доме купца Казакова (14-й школа), освободил заключенных филиала Сампурского концлагеря (среди которых в основном были родственники и земляки его бойцов), содержавшихся в бараках солодовенного завода того же купца Казакова.
Чекистам удалось организовать довольно сильное сопротивление, однако бившие в темноту пулеметы какого-либо серьезного урона нападавшим не причинили. Пули лишь залетали в окрестные дома, где появились первые убитые и раненые среди местных жителей. Поняв не-возможность противостоять длительной осаде в отсутствие необходимых подкреплений и достаточного количества боеприпасов, чекисты отступили извилистыми ночными улочками села к его западной лесной окраине.
Матюхинцы продолжили наступление на центр села через рассказовскую волостную управу и Анисьевский винокуренный завод. Часть его отряда наступала через Мальщину с суконной фабрикой и Белую поляну. На здании молоканской молельни, построенной Желтовыми, - будущего Дома пионеров - и сейчас видны многочисленные следы от пуль.
Захватив мальщинскую суконную фабрику, матюхинцы бросились искать ее руководство, успевшее покинуть свои дома и предприятие. Спасаясь от преследования, несколько человек забежали в дом, в котором проживала выселенная из своей усадьбы Е.И. Полторацкая и попросили убежища. Екатерина Ивановна спрятала их под огромный стол, стоявший посредине комнаты, накрытый спускавшейся до пола тяжелой скатертью. Хозяйка дома быстро протерла пол и перевернула измазанный грязью половик. Вошедших в дом повстанцев Полторацкая встретила за этим столом. Не дав сказать им не слова, пожилая дворянка велела снять головные уборы, перекреститься на образа и разуться. Ошеломленные бойцы лучшего антоновского полка, переминаясь и с трудом подбирая слова, спросили о сбежавших фабричных, попросили осмотреть дом и, бегло заглянув в комнаты, ушли. Так мальщинские коммунисты были спасены от неминуемой расправы женщиной, которую они несколько лет назад выгнали из своего дома.
Сам Антонов во главе своих полков атаковал красноармейцев, охранявших село со стороны базара, в районе нынешней улицы Братской, где еще с осени 1920 года были вырыты оборонительные окопы. Красные командиры и тут не смогли и не успели оказать организованного сопротивления, некоторые из них дезертировали. Бойцы сражались кто как умел. А большинство из них просто бежало, не выдержав кавалерийского натиска повстанцев, либо сдалось в плен.
Кстати, во время атаки на Рассказово перед повстанцами первой встала сельхозартель (коммуна) "Пчелка", располагавшаяся в бывшем имении А.М. Булгакова (сейчас - ул. Плодопитомник). Советские идеологи уже в послевоенное время придумали жуткую историю о том, что антоновцы вырезали всю артель, включая женщин и детей. На самом деле это всего лишь очередной коммунистический миф. На момент штурма работников в артели было мало - не сезон, да и жили они почти все в самом селе. В итоге погибло несколько коммуни-стов и их активных сторонников из числа руководства артелью, включая ее председателя.
Прорвав восточную линию обороны и разбив красных, Антонов атаковал центр села, который защищали специальный Коммунистический батальон и отряд ЧОН, располагавшийся в здании 8-й школы. Но и здесь не получилось даже чего-то отдаленно похожего на бой - среди рассказовского гарнизона началась повальная паника. Красные бежали, часть коммунистического батальона с оружием сдалась в плен, а помощник его командира Петр Слюняев перешел на сторону антоновцев. Ворвавшись в центр села, Антонов захватил почтово-телеграфную контору и местный архив, в котором были собраны списки жителей, подозреваемых красными в бандитизме и соучастии восставшим.
Отряду, наступавшему через Арженку, в бою участвовать не довелось. Когда повстанцы подошли к суконной фабрике, охранявший ее отряд из местных рабочих сопротивления не оказал, как, кстати, и охрана других предприятий. Наоборот, впустив антоновцев в корпуса и склады, рабочие принялись с энтузиазмом растаскивать фабричное имущество. Скоро по селу скакали всадники с рулонами сукна, разбрасывая его в разные стороны. А на захваченной Рассказовской (мальщинской) суконной фабрике партизаны оставили расписку от имени Антонова, что часть фабричного имущества реквизируется в связи с военной необходимостью.
Бой в селе продолжался менее часа. Рассказово было полностью захвачено. Красные бежали в лес либо сдались в плен. Сопротивлялись лишь два десятка штабистов, запершиеся в двухэтажном каменном здании штаба боеучастка. Антонов тратить силы на штурм не стал, предпочтя собирать трофеи и выводить свои части из села, справедливо полагая, что скоро сюда нагрянут свежие подкрепления.
Не удержался Антонов и от широкого жеста: по словам писателя Николая Вирты, он привез в село подводы с хлебом и стал раздавать его всем желающим. Также он дал возможность местным жителям беспрепятственно разграбить все склады и предприятия. Деньги, реквизированные в рассказовских учреждениях, антоновцы просто раскидали по селу.
Советская пропаганда приписала антоновцам повальные грабежи и мародерство в Рассказове, что, за исключением, может быть, отдельных случаев, не соответствует действительности (повстанцы изъяли продовольствие в некоторых семьях коммунистов и их укрывателей). В селе, где уже полгода части Красной Армии фуражировались за счет местного населения, и грабить-то было нечего. Сам Антонов грабежи и мародерства в отношении кого бы то ни было запрещал, уличенных жестоко карал. В подчиненных непосредственно ему полках установил твердую дисциплину, в них действовал свой военный устав и полевые суды.
Старожилы, например, рассказывали такую историю. Когда антоновские полки, растянувшись на несколько верст, с огромным обозом покидали село по Большому порядку, местные жители вышли посмотреть на это. Один из повстанцев, заметив на руке стоявшей у дороги женщины перстень, направил коня к ней. Схватив ее за руку, отрубил шашкой палец и, сняв с него перстень, бросил обрубок в грязь, после чего преспокойно поехал дальше. В толпе поднялся крик. На шум от колонны отделился всадник, одетый в военную форму, догнал мародера, молча выстрелил ему в голову и исчез среди повстанцев. Сопровождавшие его конники бросили мертвое тело на первую же телегу, отдали кому-то из селян перстень и быстро поскакали за ним. По толпе пошел шепот, что это был сам Антонов.
После разгрома красных мародерством в селе широко занималось местное население, натерпевшееся лишений за годы Советской власти, - жители тащили всё, что только могли. Спустя много лет они рассказывали, что именно тогда впервые за долгое время попробовали настоящий крестьянский хлеб. Самим антоновцам было не до хлеба. Они спешили вывезти из села до прихода красных военные трофеи, раненых, пленных, а также искали по домам спрятавшихся коммунистов и активных сторонников Советской власти.
Захваченные трофеи были действительно богатые. В руки партизан попали 2 трехдюймовых орудия, 369 снарядов, 11 пулеметов, 643 винтовки, 150000 патронов, 15 револьверов, 150 шашек, 59 лошадей, 75 телефонных аппаратов и 75 верст кабеля.
Красные потеряли 337 человек убитыми и целый батальон пленными, которых через не-сколько дней антоновцы просто отпустили. Погибло полтора десятка командиров и руководителей разного звена, в том числе уполномоченный ЧК и заведующий политбюро. Красноармейцев, по воспоминанием очевидцев, хоронили в окопах на ул. Братской, вместе с телами местных жителей, которых вовремя не опознали и не забрали близкие.
Некоторые из бежавших в лес красноармейцев через несколько часов добрались до станции Платоновки и сообщили по телеграфу о захвате Рассказова. Первые сведения об этом поступили в Тамбов в семь часов утра. В штаб войск к командующему войсками Тамбовской губернии А.В. Павлову они попали лишь в девять часов 30 минут. После этого были приняты срочные меры. В Рассказово по железной дороге и тракту спешно выслали военные части. А на само село совершили налет четыре аэроплана, устроив обстрел из пулеметов и сбросив на его улицы и дома 200 кг авиабомб. К этому времени антоновцев в Рассказове уже не было - с рассветом повстанцы начали покидать село. Антонов с обозом и пленными ушел в восточном направлении. Матюхин перед приходом красных отступил на юг, уведя за собой их основные силы. Имея хороших лошадей, большая часть полка Матюхина скрылась в лесах за с. Ахтыркой. А красным пришлось гоняться за выставленным им своевременно арьергардом, рассеявшимся в районе с. Алексеевки.
В результате налет авиации пришелся по растаскивающим брошенное местной властью добро простым сельским жителям, погубив многих из них. Вошедшие красные части устроили полномасштабную зачистку с арестами и расстрелами населения, записанного в пособники бандитам, и сжиганием их домов. Зарево от пожара над Рассказовом хорошо видели жители ближайших сел. За каждого убитого красноармейца власть обещала расстрелять по 10 бандитов и их пособников. Расстрелы жителей проходили в разных местах. Основное место расстрелов и погребения казненных находилось в оврагах по берегам ручья Дунайчик (за нынешней улицей Юбилейной). Там в 80-х годах кто-то даже установил деревянный крест в память о погибшем предке.
Сурово обошлось губернское командование и с руководителями Рассказовского гарнизона и штаба боеучастка, бездарно сдавшими село Антонову, - всех их отдали под военный трибунал. Руководить карательными акциями на заседании полномочной комиссии ВЦИК 16 апреля предложили председателю Реввоентрибунала войск Тамбовской губернии Варману. В самом селе с 10 часов вечера вводился комендантский час.
Чтобы как-то оправдаться за бездарное поражение в Рассказове перед Ф.Э. Дзержинским, председатель Тамбовского губкома РКП(б) Б.А. Васильев (Гольберг) 15 апреля придумал ничем не подтвержденную историю, что к Антонову из Москвы приехали специалисты по поднятию боеспособности армии и захвату крупных населенных пунктов.
