Инженер из глубинки. Создателем легендарной «катюши» был тамбовчанин Иван Клеймёнов

Полвека «катюша» – не просто оружие, а символ Победы наряду с танком Т-34 и штурмовиком Ил-2 – считалась детищем инженера Андрея Костикова. Однако этот человек был более причастен к разработке конструкции установки, чем снаряда. Последний создали и испытали ещё в 1933 году, в газодинамической лаборатории, которой руководил тамбовчанин Иван Клеймёнов.

Иван Терентьевич родился 13 апреля 1898 года в селе Старая Сурава Тамбовской губернии (ныне село Сурава), в семье «безлошадного крестьянина», как писала позже его жена. Но едва ли указание на безлошадность было указанием на бедность – оно значило лишь то, что Клеймёновы не занимались сельским хозяйством, а зарабатывали выделкой кож и пошивом обуви.

Психология крестьянства, особенно проживающего вблизи городов, в те годы менялась - многие понимали, что не только земля может быть источником дохода. Популярными становились промышленное производство и торговля, большие перспективы открывались перед грамотными людьми. Поэтому семья Ивана Клеймёнова, в которой помимо него самого было ещё пятеро детей, сделала всё, чтобы после окончания трёхлетней школы в Дегтянке способный мальчик смог учиться дальше. В 1913 году он поступил в Моршанскую мужскую гимназию – отец выделил на его содержание средства, а мать вместе с сыном перебралась в город.

От учения к бою

В начале Первой мировой Иван Клеймёнов не смог уйти на фронт по возрасту, но уже в 1918-м его взяли. Затем – вступление в партию, учёба в академии по снабжению Красной Армии, посещение курсов партшколы в Москве, участие в подавлении Антоновского мятежа и ранение. После восстановления ничто не мешало 23-летнему юноше, на тот момент уже женатому, поступить на физико-математический факультет Московского университета – наукой он интересовался всегда, подготовку прошёл хорошую. Одновременно Иван Клеймёнов трудился в госучреждениях, чтобы обеспечить семью.

В 1929 году 31-летнего Ивана Терентьевича Клеймёнова как старшего инженера направили в торговое представительство в Берлине. Достаточно быстро он стал заместителем начальника отдела, бывал в командировках в других городах Германии и соседних странах. Занимаемая должность, по мнению специалистов, и её разъездные возможности наводят на мысль, что Клеймёнов действовал в интересах научно-технической разведки. В 1932 году, сразу после возвращения из-за рубежа, он возглавил газодинамическую лабораторию в Ленинграде, где велась работа по проектированию и внедрению в практику реактивных аппаратов.

Через год на базе лаборатории был создан Реактивный научно-исследовательский институт. Под руководством Ивана Клеймёнова здесь трудились Сергей Королёв, Георгий Лангемак, Михаил Тихонравов. Одной из основных целей было создание реактивных твёрдотопливных снарядов для транспортировки химического оружия, и к 1934 году были готовы экспериментальные образцы РС-32 и РС-132 – в будущем основы миномёта «катюша». В 1937 году, после улучшения кучности стрельбы и дальности полёта ракеты, вся группа получила крупные денежные премии, Иван Клеймёнов и Георгий Лангемак были награждены орденом Ленина.

Возвращение на малую родину

В том же самом 1937 году один из подчинённых Ивана Клеймёнова, Андрей Костиков, направил комиссару госбезопасности «заявление», в котором упрекал своих коллег и руководство института в «заниженных темпах работы» и «системе производства, тормозящей развитие».

«Дайте мне все материалы, – писал Костиков, – и я со всей очевидностью докажу фактами, что чья-то рука возможно по неопытности тормозила работу и вводила государство в колоссальные убытки».

Дали. В начале 1938-го Клеймёнова с Лангемаком осудили и расстреляли, а Андрей Костиков возглавил научно-исследовательский институт. В наследство от бывшего руководства он получил готовое оружие – оставалось продумать его транспортировку и размещение.

«Катюши» впервые применили в 1941 году под Оршей и использовали на протяжении всей войны. Они пережили несколько модификаций, их устанавливали не только на автомобили (ЗИС-6 и американские студебеккеры), но и на танки, гусеничные трактора, мотоциклы, аэросани, бронекатера, просто на землю. В горных ущельях для этого использовали специальные треноги, а на равнине – деревянные ящики с металлическими направляющими. При транспортировке ракеты удерживались внутри поперечными планками, которые перед стрельбой требовалось сбить. Если об этом забывали, снаряды уходили вместе с рамой и немцы, сидя в окопах, становились свидетелями летающих ящиков.

В 1955 году Ивана Клеймёнова и его коллег реабилитировали, но об авторстве речь тогда не шла. Только в 1991-м, после пересмотра архива, им были присвоены звания Героев Социалистического Труда «За большой вклад в создание пусковых установок БМ-13 – «катюша»». Посмертно.

Похоронен Иван Клеймёнов на Донском кладбище в Москве, но на малой родине о нём тоже помнят. В селе Сурава его именем названа улица и школьная организация, а в кабинете истории стоят два портрета и копия указа, с которым к Ивану Клеймёнову вернулось право считаться создателем «катюши».

Версий, почему БМ-13 стали называть «катюшами», несколько. Согласно одной из них, это связано с буквой «К» на борту первых боевых машин (Воронежский завод им. Коминтерна), другая отсылает к песне Михаила Исаковского и Матвея Блантера, популярной в годы войны. Звук, который издают ракеты при запуске – раскатистый, плавный, – действительно больше похож на пение, чем на стрельбу. Противник именовал наше оружие тоже весьма музыкально – «Сталинский орга́н».