«Я чувствую, что попал в Хогвардс»: Валерий Беляев о ежедневном театральном волшебстве в промышленных масштабах

Недавно Глава региона Максим Егоров заявил о назначении директора Тамбовского молодёжного театра Валерия Беляева руководителем ТОГАУК «Тамбовтеатр». Валерий Беляев хорошо известен тамбовчанам, а работа молодёжного театра пользуется заслуженным успехом у зрителей. Что теперь ждёт два театра области — драматический и кукольный и какие задачи ставит перед собой новый директор? Об этом в интервью РИА «ТОП68».

— Вы когда-нибудь думали, что будете руководить большим, областным театром?

— Скажу так: эта история началась достаточно давно, когда я ещё учился в школе. Тогда началось моё знакомство с театром как с институтом. Я учился в театральном классе тамбовской школы № 2. Эти классы были созданы замечательными актёрами Виктором Фёдоровым, Михаилом Беляковым, директором школы Любовью Литовченко. И у нас в школьном расписании был один день, который посвящался театру. Тогда мы готовили множество театральных представлений на различных праздниках. И приходили в театр репетировать и показывать номера в городских и областных мероприятиях. Тогда-то и произошло моё знакомство с театральным закулисьем, с его внутренней жизнью. Это очень сложная и завораживающая магия. Можно сравнить, наверное, с попаданием в Хогвардс. Тогда я даже не мечтал о том, что мне посчастливится выйти на сцену в качестве профессионального актёра. Сегодня судьба повернула всё так, что в какой-то мере в моих руках находится и театр, и его коллектив, а главное — то, насколько комфортно себя здесь будут чувствовать актёры и зрители. То, как актёры смогут повернуть публику в строну позитива, правильных мыслей.

Театр — это же не сфера развлечений, это — благо, некая история, которая обществом создана для того, чтобы люди могли получить опыт. Опыт правильных эмоций, правильной морали, правильного отношения к сегодняшней жизненной ситуации. Театр — это место, куда ты приходишь грустный, а тебя делают чуть-чуть счастливее. Это место, в котором когда ты весел, то тебя заставляют подумать о чем-то серьёзном. Место, где тебя подталкивают подумать о чём-то глобальном, о чём раньше ты не задумывался. Подталкивают люди, которые в этот момент создают чудо на сцене. А как только занавес закроется — чудо уйдёт, а опыт останется. Останутся воспоминания, мироощущение, которое иным способом вы не сможете получить.

— Вы предвосхитили мой вопрос — считаете ли вы театр местом, где можно подумать? Вы дадите зрителям возможность подумать?

— Это не совсем моя задача. Театр заставляет думать в любом случае. Даже если это уличный театр или представления скоморохов — всё равно представления заставляют думать, хотя создатели их, может быть, такой цели и не ставили. Театр в любом случае будет заставлять думать, чтобы вы не пришли смотреть и как бы вы к этому не относились. И если это хороший театр — то это управляемый процесс. Думаю, что и коллектив театра драмы и театра кукол — все мы хотим менять мир к лучшему.

Мичуринский театр был назван «театром разумных развлечений». И в противовес тем развлечениям, которые зачастую дают бизнес и коммерция, мы хотим быть таким театром. Да, мы говорим, что нужно смеяться, что шутки должны быть разные, но в них должен быть глубокий смысл. Который заставляет людей меняться и становиться другими. Мы меняем само понимание людей того, как и что происходит вокруг. Мы заставляем их думать о том, о чём им думать по собственной воле даже не свойственно. И заставляем с благими побуждениями.

— Как вы видите свою работу — вы только администратор? Какой бы вам хотелось её видеть?

— Сначала надо ответить на вопрос — а что такое театр? Это же не площадка, на которой несколько раз в неделю что-то такое эдакое показывают. Это огромное производство, люди, которые могут создавать своими руками практически из ничего декорации, бутафорию. Пример завода здесь не подходит потому, что там детали стандартизированы — это известный и привычный процесс. Декорации и бутафория каждый раз новые и уникальные. При этом идёт ещё репетиционный процесс, в котором используются разные режиссёрские школы. Есть ещё комплекс работ по сохранению того, что уже создано. У нас много спектаклей, которые с успехом идут не первый год. То есть какую-то декорацию, костюм на протяжении многих лет надо сохранить такими, какими зритель их увидел на премьере. Всё это требует огромного труда и большого количества людей. В театре огромное количество производственных и человеческих отношений — документации, юриспруденции, вопросы правообладания, взаимодействия с органами власти. Со всем этим надо справляться. Работа директора — это, прежде всего, конечно, менеджмент. Но он нисколько не отстраняет творчество как при наличии, так и при отсутствии художественного руководителя в нашем театре.

— Вам не страшно?

— Страшно. Не боюсь в этом признаваться. Но это та история, в которой, кто не боится — тот ничего не делает.

— А что вас пугает?

— Масштабы. Это много. Это люди и их судьбы. Это здание, которому 150 лет. Требующее постоянного и щепетильного подхода. Здесь что-то может произойти ночью, и ты долго будешь разбираться — что и где произошло. Всё это требует постоянного и бережного контроля. Причём надо не просто сохранить всё в какой-то рамке, а так, чтобы оно ещё и жило, и росло дальше.

— Вы чувствуете какую-то поддержку?

— Конечно. С разных сторон. Меня многие пугали, говоря: «А ты знаешь, как это всё сложно?», но я вижу здесь механизм, который умеет работать. Это огромное производство и то, что здесь происходило в новогодние каникулы — этого не могут себе позволить многие крупные столичные театры. По десять спектаклей в день.

— Говоря про производство. На ваш взгляд, сейчас театр обладает необходимой базой и ресурсами для его успешной работы?

— Обладает, но нам всё равно необходима поддержка и какие-то вливания не только финансовые, но и человеческие. Сейчас наша база позволяет создать практически всё, что угодно, но жизнь не стоит на месте. Сейчас мы одновременно с использованием традиционных способов создания декораций и бутафории активно используем новейшие технологии. Есть 3d-принтер, своя студия видеозаписи и многое другое. Да я больше чем уверен, что если мы сейчас зайдём и скажем — всё, стоп. Делаем сейчас, к примеру, «Гелендваген»… Через месяц у нас будет «Гелендваген». И он даже будет ездить!

— Глава региона, как мне показалось, возлагает на вас большие надежды и, наверное, поставил какие-то цели?

— Всегда есть какие-то проблемы. Нам всем предстоит их решать. Основной проблемой было названо отсутствие художественного руководителя. Моя цель организовать процесс художественного руководства в театре кукол и академическом театре драмы. Надо заняться и формированием подходящего репертуара. Есть проблема занятости труппы во всех спектаклях, которые мы показываем. Директор театра — это не просто менеджмент. Это серьёзное стратегическое планирование, необходимость поиска режиссёров, которые могут ставить те или иные спектакли именно для нашей публики. Чтобы художник сделал спектакль таким, каким он нужен нашему зрителю. Ведь в одном городе можно сказать так, а в другом лучше иначе. Есть и общекультурные проблемы страны. Сегодня мы по-другому должны подходить к репертуарной политике, по-другому должны её согласовывать с чаяниями зрителей. Мы по-другому должны выстроить поиск того творца, который будет что-то показывать. Сегодняшняя ситуация в стране и мире накладывает на нас новые обязательства из-за доступа к информации, например. Сейчас вы её можете получить практически моментально. И также быстро вы её забудете. Многие произведения сейчас не могут звучать двояко. Не потому, что они так написаны, а потому что время такое. Все эти проблемы требуют большого внимания. Проще говоря, меня поставили сюда не для того, чтобы что-то глобально изменить, а чтобы сделать ещё лучше. Моя задача, чтобы областной театр драмы и театр кукол заняли достойное место на театральной карте страны.

— А как вы считаете, какой должна быть репертуарная политика в нашем театре?

— Репертуар должен быть разнообразным. Театр — это место, в котором есть право на эксперименты, и есть обязательства по сохранению классического репертуара. И то, и другое должно быть интересно публике и следовать критериям воспитательного процесса. Мы должны и Шекспиром заниматься, и современными авторами, и русскую академическую школу представить. Одновременно перед нами стоит задача заинтересовать этим зрителя. Ведь он покупает не то, что мы покажем, а то ощущение, которые мы ему заранее анонсируем. Надо сделать так, чтобы он пришёл сюда, ему понравилось, и он захотел сюда вернуться.

— Говорят, что зрители и, например, туристы покупают на самом деле эмоции. Вы считаете, это так?

— Отчасти да. Но это несколько поверхностный взгляд. Мы все говорим, что идём в театр «отдохнуть». Но на самом деле, в процессе просмотра спектакля зрители проделывают большую работу. Это та работа, которая позволяет получить удовольствие и обновиться. Да зрители покупают эмоции, и эти эмоции мы им продаём. При этом важны и технологии продажи, которые вам подскажут, что «хорошо бы сходить в театр». Ими удачно пользуются масс-медиа, какие-то коммерческие проекты. А мы ещё не очень удачно.

— То есть вы, говоря в целом, намерены «программировать» зрителей?

— Нет, я намерен пользоваться рекламой так, как сейчас ей многие пользуются. То есть — максимально эффективно. Надо использовать как традиционные, так и новые технологии.

— Давайте вернёмся к планам и поставленным задачам. Как будет складываться ситуация с режиссёром театра и художественным руководителем?

— Мы ставим задачу найти творческого лидера для труппы академического драматического театра и труппы театра кукол. И вместе с этими коллективами нам предстоит искать не только саму персоналию, но и форму того, как будет происходить наша работа. Есть десятки моделей. Иногда выбор не может быть однозначным — вот здесь мы назначим главного режиссёра. А может быть здесь он и не нужен? Достаточно художественного руководителя. А может быть здесь нужен приезжий режиссёр и некий худсовет. Поэтому сейчас на этот вопрос ответить однозначно невозможно. Это путь эксперимента и на него уйдёт не один сезон.

— А что будет с молодёжным театром?

— Всё то же самое. У театра вся команда сохранилась — и художественная, и административная часть. Сейчас обязанности директора исполняет мой заместитель. Как будет дальше — посмотрим. Но на данный момент проблемы в том, что от молодёжного театра оторвана какая-то часть — нет. Никто никого никуда не забирает, и всё будет работать, как работало.

— Какие-то первостепенные цели в областном театре вы уже себе поставили?

— Сейчас главная цель — оценить картину происходящего и понять, как всё работает. По одному зданию здесь можно ходить месяц и так ничего и не узнать. Здесь достаточно большое количество специалистов, которые меня знакомят с тем, как что работает. Это же не помещение, в которое зрители заходят раз в неделю и смотрят спектакль. Мы работаем постоянно. В одной части здания сейчас занимаются чем-то одним, в другой — другим, а посредине — ещё чем-то третьим. И эти процессы никак не пересекаются. Например, в театр можно войти пятью разными способами, пробыть здесь сутки и вы даже не встретитесь с тем, кто зашёл сюда через другой вход. Это Хогвардс, у которого своя магия.

— Структуру этого огромного механизма надо понять и осознать, где стоит применять какие-то нововведения, а где — нет. Всё сильно пересекается с городской и региональной средой. Театр — не просто сцена, на которой мы ставим свои спектакли. Здесь проходит подавляющее большинство региональных мероприятий. Уже запланирован десяток фестивалей, среди которых главный фестиваль этого года — посвящённый юбилею Сергея Васильевича Рахманинова (6+). Он должен стать ключевым событием для всей России. И именно здесь ему предстоит проходить. Это очень серьёзная задача, которую нам предстоит решить.

— В этой связи хотелось бы продолжить тему и узнать, что же ждёт тамбовского зрителя в ближайшее время?

— Прямо сейчас мы работаем над двумя спектаклями для главной сцены. Это «Любовные письма» (16+) и «Брак по-итальянски» (16+). Их ставят известные и любимые тамбовским зрителям режиссёры. Николай Елесин ставит спектакль по пьесе Герни «Любовные письма» (16+) и тут же Валентин Варецкий ставит спектакль «Филумена Мартурано, или брак по-итальянски» (16+) по пьесе Эдуардо де Филиппо. Эта постановка с большим успехам прошла во многих театрах страны, но она не будет классическим прочтением этой пьесы 1946 года. Это комедия, любовный треугольник, итальянские страсти, — всё то, что мы любим…

— Будут песни?

— Будут страсти! Кроме того, достигнуто соглашение о постановке нескольких спектаклей для театра кукол. Готовим сюрпризы и то, что уже понравилось зрителю. В этом году театр примет участие в федеральном проекте «Большие гастроли». Мы покажем, в том числе и важную для нас постановку — спектакль «В сиреневом саду» (12+), который рассказывает о жизни Сергея Васильевича Рахманинова. Этот спектакль получился, и поэтому мы готовим серию его показов, хотим поехать с ним по самым серьёзным площадкам страны в Рахманиновский год. Мы обязаны стать центром празднования юбилея Рахманинова в Российской Федерации, и мы это сделаем.